— Тернер, можно я не пойду сегодня в школу? – Нерис так и не открыла глаза, в полусне натянула одеяло на голову, было холодно.

 — Все хорошо, Нерис, — незнакомый голос, она резко проснулась, мелькнуло и пропало воспоминание. Замерла, пытаясь понять, что происходит.

 — Что происходит? Где я? – бесполезно, проще было выяснить это иначе, высунула голову из-под одеяла. Она не узнала ни комнату, ни людей вокруг.

 — Произошел несчастный случай, ты в больнице.

 Она резко села, завернувшись в одеяло, с недоверием уставилась на говорящего, искреннее сочувствие на добром лице, но этого не могло быть, она никогда не болела.

 — Где Тернер? – неужели он бросил ее наедине с этими типами?

 Чужаки переглянулись тревожно, она была готова закричать от ужаса, столько сострадания обрушилось на нее, они не хотели ей говорить.

 — Где мой брат? – все-таки закричала, невыносимое молчание.

 — Произошел несчастный случай, — этот тип повторялся, быстро добавил, отведя глаза. – Тернера больше нет с нами, он не выжил.

 — Не может быть, — она выкрикнула это и замолчала, стало нечем дышать, спазм горла, она сразу поверила, почувствовала, ей сказали правду. Слезы сами потекли по щекам, она их не контролировала, вдруг отстранилась от себя, оказалась вне своего тела.

 — Тебе нужно поспать, — добрый тип наклонился к ней, обнял ее за плечи, уложил в кровать, сунул какую-то таблетку, она машинально проглотила ее. –Нужно выспаться, Нерис. Потом все будет хорошо.

 Она кивнула, подчиняясь, снотворное начало действовать, через несколько минут она заснула.

— Феноменально, — один из тех, кто все время молчал, показал остальным небольшой диск, он прятал его в складках рукава. Он не стал ничего добавлять, и так все было ясно, лучшие показатели за всю историю наблюдения.

— Могут быть проблемы с адаптацией, — Кенсаль покачал головой, показатели на грани ассалийских, он не разделял общего восторга.

В широкое окно било солнце, спать больше не хотелось. Нерис растянулась на кровати, рассматривая комнату, вполне уютная, кровать удобная, небольшой стол для занятий, несколько полок, пока пустующих. «Я в больнице», лениво напомнила себе, «был какой-то несчастный случай». Что-то там было еще про Тернера, но она не вспомнила, вроде, он тоже в больнице, скоро сможет навестить ее. Вскочила, такой солнечный день, лежать дольше было невыносимо. Она быстро обнаружила ванну, отметила мимоходом, кто-то приготовил широкую шелковую накидку, она ждала ее на спинке кресла.

Нерис только успела переодеться и причесаться, как в дверь постучали. «Входите», крикнула от зеркала, она замерла перед ним, привыкая к собственному лицу, пытаясь узнать себя.

 — Вижу, тебе уже лучше, — молодая темноволосая женщина в легкой тоге улыбнулась ей, поставила поднос с едой на столик у окна. – Я принесла завтрак.

 — Кто вы? Я вас не помню, — может, это и прозвучало грубо, просто Нерис слегка растерялась, спросила не успев подумать.

 — Я – мои Ани, Нерис, — женщина опять улыбнулась, ребенок совсем растерялся. – Я – мои, больничная мама, сразу для всех детей. Пока их родителей нет рядом. Если тебе будет нужна помощь, ты всегда можешь позвать меня. – Она протянула небольшой металлический колокольчик, он даже не звякнул, Нерис повертела его в руках, стилизация под старую вещь, это было забавно. – Сейчас ты позавтракаешь, и я покажу тебе наш санаторий.

 -Вроде это больница? – Нерис вскинула голову, она всегда замечала слова, замечала, когда новое отличалось от уже сказанного.

 — Больница, санаторий, школа, убежище, всего понемногу, — мои Ани только улыбнулась, добрая и снисходительная улыбка, Нерис отметила, что начала раздражаться, такое поведение взрослых, сверху вниз, как с маленькой, всегда раздражало. Мои Ани, кажется, не заметила этого, добавила ласково. – Я зайду через полчаса, хорошо?

 — Конечно, — Нерис ласково улыбнулась, как учили, зеркалить эмоции других, особенно если им не доверяешь. Меньше всего на свете она собиралась дожидаться эту мои.

 Как только та ушла, она быстро собрала себе сэндвич из всего, что было на тарелке, выскочила наружу, остановилась, осматриваясь. Пологий склон, заросший деревьями, с дорожками, петляющими вокруг них и клумб с цветами, хаотично разбросаны светлые небольшие домики, оглянулась, да, такие же как ее. Где-то внизу виднелись купола и крыши каких-то зданий, побежала туда, на бегу запихивала в себя еду, все-таки она жутко проголодалась.

Холм резко закончился баллюстрадой, Нерис заглянула вниз, странно, зачем огораживать, вполне пологий спуск. Она заметила широкую каменную лестницу, пошла к ней, ей хотелось спуститься к зданиям. На скамейке у лестницы сидел мальчик, немногим старше ее, кажется, он не заметил ее. Нерис остановилась, потом подошла, ей казалось, она уже видела его, откуда-то его знала.

— Привет, я – Нерис, — он только хмыкнул, она удивилась, чем она успела так насолить ему, мальчишка почти ненавидел ее.

 — Школа – там, — он наконец поднял лицо, сердито уставился на нее, слабо улыбнулся. – Извини, похоже, ты новенькая тут. Не знаешь, что меня нельзя отвлекать, когда я занят.

 — И чем ты занят? – Нерис расставила ноги пошире, спрятала грязные руки за спиной, мальчишка был такой забавный, вытыкивался.

— Я стихи пишу, -она удивилась, он так легко в этом признался, свою тетрадку со стихами она прятала подальше ото всех, это было немножко стыдно, писать стихи. Он вспомнил, что не представился. – Я – Доран, я самый умный тут.

 — Обычно самая умная – я, — Нерис решила его предупредить, чтобы не было потом сюрпризов. Он покраснел, хотел что-то сказать, она не дала ему. – Почитай.

 Он хмыкнул, наглая девчонка, потом начал читать, сверяясь с бумажкой, он был доволен тем, что получилось.

 — Ну? – спросил, она слишком долго молчала, обычно все уже начинали восхищаться.

 — Тут так плохо? Почему ты так ненавидишь это место?

 — Я… — Странный вопрос, он растерялся, посмотрел на нее, потом на листок, действительно, как он не замечал, его стихи просто пропитаны ненавистью. –Я не знаю. Пойдем, я провожу тебя в школу, раз ты где-то потеряла свою мои.

-Надеюсь, ты ему показала, кто самый умный? – кровожадно прервала ее Нерра, Нерис резко открыла глаза, возвращаясь.

 — Конечно, показала, — она подмигнула кузине. – Но знаешь, он мне почему-то это прощал, постоянно был рядом, опекал меня. Хотя это было и не нужно. Там все были страшно хорошие: ученики, учителя, моя мои Ани. Заботливые, понимающие, внимательные. – Нерру передернуло, это звучало как ад. – И школа чудесная, никакого расписания, никакого сидения за партами, мы чаще всего бродили в парке, учитель нам что-то рассказывал или показывал, потом мы это обсуждали, все вместе. Я там чувствовала себя как дома, даже смерть Тернера, я вспомнила потом, Кенсаль объяснил, это была защитная реакция, мозг отказывался принять тот факт, что я теперь одна, как-то отдалилась. Ну то есть, я иногда страшно тосковала, но это ведь нормально, скучать по брату.

 -И? – Нерис опять замолчала, Нерра поторопила ее, там должен был быть подвох, Нерис рассказывала про какую-то утопию.

— И Доран. Он и раньше был неприятный тип, мне девчонки рассказали, надменный, самоуверенный, а с моим появлением вообще с катушек съехал. Жутко всех доводил, и сам при этом страдал. Все сильнее ненавидел это место, а почему, сам не мог объяснить.  – Нерис ухмыльнулась, она тоже была хороша, еще один невыносимый подросток на их головы. – Мы с ним даже пару раз пытались сбежать. Не куда-то конкретно, скорее, от них всех. Только там везде было одинаково хорошо, какое-то бесконечное место, безопасное для учеников.

 — Нереальное? – Нерра не добавила, «как твой Ноон Ерли?».

 — Что такое реальность? – Вместо ответа спросила Нерис. Улыбнулась, Нерру так расстроила ее маленькая правда-ложь Сегану. – И что такое правда, сестричка? Доедай и поедем к Кенсалю, это мой учитель правды в школе, он все объяснит лучше меня.

Они не очень торопились, после еды Нерис выбрала длинный маршрут, ей хотелось прогуляться по императорскому саду, проверить свои воспоминания, она молча рассматривала знакомые виды, Нерра ей не мешала, чувство узнавания, как во время второго полета на «Ситтамахе», места вокруг тоже рассказывали историю, подтверждали слова Нерис.

 — Доран первым обнаружил Стену, — Нерис устроилась на траве в тени старого дерева, Нерра плюхнулась рядом, трава приятно щекотала живот прямо через одежду, похоже, император так и будет рассказывать, кусками. – Он пропустил утреннее занятие, последнее время он часто прогуливал. Я уже выполнила всю последовательность упражнений, тихо скучала, когда он позвал меня. Учитель тоже заметил его, разрешил мне уйти, — замолчала, затем поправилась. – Не совсем так. Если есть «разрешил», то есть и «запретил», там этого не было. Учитель был не против, если я уйду.

 Нерра закусила губу, зачем Нерис переставила акценты? На мгновение ей показалась, что поняла, но нет, мысль скользнула и пропала.

 — Он был страшно возбужден. И испуган. Первый и последний раз я видела, чтобы Доран боялся. Он схватил меня за руку, потащил за собой, ничего не объясняя. Мы пробежали всю школу наскозь и еще вниз по холму, там все шло такими ярусами, и потом бесконечная долина. – Нерра уже видела это, в прошлых кусках рассказа, повернулась на бок, Нерис собиралась сказать что-то важное. – Ну вот, там больше не было долины, там стояла высокая стена белого тумана, ветер слегка колебал его, это было похоже на облака, иногда сквозь них проглядывало что-то непонятное. Точно не долина.

 -Мы же тут кучу раз бывали, – Нерис села на землю, привычная поза лотоса, с недоверием уставилась на облачную стену. – Ты пробовал проходить через это?

 — Ага, — Доран спокойно сел, как всегда, рядом с Нерис он успокоился. –Оно не пускает. Я дотронулся, и мне стало жутко страшно. И еще я услышал слова, много, одно все время повторялось –«лингвары». Кто такие «лингвары», Нерис?

 -Священный императорский дом Лингора, — она ответила машинально, как хорошо выученный урок, потом вдруг уставилась на него. – Так вот откуда я тебя знаю. Ты – Доран Лингвар, осенью погибший в аварии.

Он хотел возмутиться, «что значит, погибший?», промолчал, Нерис закрыла глаза, о чем-то задумалась.

 — Если ты жив, то Тернер тоже жив, — недоверчиво покачала головой, как она не могла понять этого раньше? – Конечно, мой брат жив, он просто не мог умереть в какой-то там катастрофе, он – ассалиец.

 — И ты? – почему-то он сразу поверил ей, просто решил уточнить, потрогал ее руку для надежности, живой ассалиец рядом, обычная рука человека. – А раньше ты не могла сказать?

 — Я не помнила, — Нерис широко открыла глаза, золотистые искорки, у Дорана закружилась голова. – Как ты не помнил, что ты – Лингвар. Зато теперь я знаю, где мы. Это – исток, ассалийская обитель, отдельная реальность. Нужно просто пройти сквозь стену, и мы окажемся дома.

Она вскочила, подбежала к стене, облака угрожающе сгустились, «просто обманка», сказала себе, уверенно бросилась в них, вскрикнула от острой боли, что-то отбросило ее назад на землю.

 -А что, у ассалийцев принято окружать эти ваши обители стенами, похищать учеников, обманывать их? – Доран в ярости сжал кулаки, Нерис не ответила, он подбежал к ней, бледной и холодной, ее трясло от внезапной слабости. Обхватил ее, согревая.

 -Похоже, в этом истоке принято, -она постепенно приходила в себя, слабо улыбнулась, попыталась встать. – И я хочу понять почему, только так мы сможем вернуться домой.

— Невозможно, — Нерра прервала ее, ей стало неуютно от чужих эмоций, это было слишком личное. – Невозможно, чтобы ассалийцы не поняли, что ты – ассалийка.

— Кто сказал, что учитель всегда сильнее ученика? Я оказалась в Исток Энлате из-за своей силы. Из-за нее я оказалась в Исток Ичаке. – Нерис улыбнулась, такая наивная уверенность в превосходстве старших. – Они не поняли, генетический тест они не проводили, мое сознание выставило защиту. В конце концов, я так долго училась быть лингорианкой.

— Значит, Исток Ичак? – Нерра задумчиво уставилась на воду, что-то такое было на уроках истории, совсем чуть-чуть, она не могла вспомнить что конкретно.

— После Исток Ичака началась реформа образования, — кузина подсказала. –Теперь только в исключительных случаях в истоки принимают до официальной энстаты.

 — Все равно невозможно. – Нерра фыркнула, пазл не складывался, ни один исток не мог набирать учеников подобным образом. И уж тем более учить неассалийцев. –Или они тут все с ума сошли? Это же ограничение свободной воли.

-Что такое свободная воля? – Нерис встала, пора было ехать, Кенсаль уже ждал их. – Разве наша собственная сила не лишает нас воли?

 Нерра снова возмущенно фыркнула, кузина вела себя как типичный учитель, задавала каверзные вопросы. «Но это нужные вопросы, сестричка. И отвечать ты будешь на них сама», Нерис пошла вперед, не оглядываясь, пряча сожаление, зря она поддалась, Нерре было бы лучше в Эль-Тервиллиане.

— Разве Исток Ичак не закрыли, после всего этого? – Нерра сразу узнала это место, ровно такое, каким его показала Нерис: пологий холм утопает в зелени, сквозь нее проглядывают блестящие крыши небольших белых домиков, сама школа, хаотичная куча красивых старинных зданий, прямо перед ними, нужно только подняться по небольшой лестнице.

— Почему его должны были закрыть? — Нерис запрокинула голову, вглядывалась в темную зелень, кажется, пыталась найти свой старый дом. –Здесь проводятся нужные исследования, по-прежнему действует школа… — Внезапно она обернулась, улыбнулась растерянно. – Представляешь, столько лет прошло, а я все еще боюсь. Не думала, что я на это еще способна. Даже приятно.

— Приятно бояться? – Нерра фыркнула, какой раз за сегодняшний день, эта история все меньше ей нравилась, красивое место, но с ним что-то было не так. Как с Нооном Ерли.

 — Правильно, мы пересекли границы реальностей, — Нерис одобрительно кивнула, кузина наконец-то начинала осознанно пользоваться своей силой.

Они поднялись по лестнице, наверху их встречал лингорианец, Нерре показалось, он всего лет на пять старше Нерис, он приветливо кивнул, заговорил на ассалийском.

 — Добро пожаловать, Нерис и Неррайя. Учитель Кенсаль уже ждет вас.

 Они послушно пошли за ним, Нерра с любопытством рассматривала все вокруг, она впервые оказалась в истоке. Под аркадой шли занятия, дети играли с предметами, перемещали их на небольшие расстояния, чинно прошла группа старших студентов, на ходу они умудрялись что-то обсуждать, совсем не обратили внимание на гостей, какой-то тип в тоге тащил кипу свитков. «Как Эль-Тервиллиан, только старомоднее». «Не совсем», Нерис слышала ее вывод, решила вмешаться.

 — Не совсем, лингорианцы и ассалийцы учаться и работают вместе, — Нерра кивнула, соглашаясь, их провожатый слегка улыбнулся.

 — Исток-Ичак – уникальное место, — ласково объяснил он. – Здесь нет деления на расы, любой одаренный человек найдет здесь свое место. – Снова улыбнулся, только Нерис и немного лукаво. – Если захочет, конечно.

— Рад, что ты наконец навестила нас, — им навстречу шел человек, лингорианская тога не обманула Нерру, это был ассалиец, горделивая и спокойная осанка, он чем-то напоминал До Сая.

— Добрый день, Кенсаль, у меня была веская причина. – Слегка сухо ответила Нерис.

— Неужели ты еще сердишься? – Он виновато развел руки, «столько лет прошло».

 — Скорее боюсь, — искреннее сожаление Кенсаля, он всплеснул руками «О, Нерис», Нерис пожала плечами. – Не сожалей, Кенсаль, это стало неожиданностью даже для меня. Если бы я знала, давно прилетела бы.

 — Значит? – Кенсаль осторожно присел в кресло, жестом предложил им сесть рядом, его глаза вдруг превратились в узкие щелочки.

 — Два дня назад моя кузина Неррайя столкнулась с пустынником, во внешних мирах. Этого я уничтожила, но он не один. – Нерис положила на стол знакомый кристалл, Нерра узнала кристалл с информацией, который ей передал Сиг. Кенсаль нахмурился, с тревогой посмотрел на кристалл.

— А хорошие новости есть? – Попытался улыбнуться, Нерра вдруг поняла, что он тоже боится, не хочет заглядывать туда. Это было странно, ассалийцы скрывают эмоции, чувства Кенсаля сразу отражались на его лице.

— Мы нашли Дорана, — Нерис закусила губу, чтобы не улыбнуться, старый учитель сразу понял ее, то, что она не сказала.

— Глупый мальчик, — Кенсаль покачал головой, всматриваясь в недосказанное. Неожиданно погрозил пальцем Нерис. – Но это твоя вина, девочка. Он очень любит тебя.

— Он – не ассалиец, — Нерис ответила жестко, она не собиралась обсуждать это сейчас, Кенсаль просто тянул время, пытался перевести разговор на другую тему. – Кенсаль, время дорого как никогда. Жизни многих людей на кону, есть угроза войны. Мне нужен совет, возможно, помощь.

 — Хорошо, — Кенсаль спокойно взял кристалл, взвесил в руке, прикидывая объем информации. –Встретимся здесь же через три часа. Я сделаю все, что могу, Нерис. Исток-Ичак всем обязан тебе.

 Они остались одни под аркадой, Нерра хмыкнула, пытаясь привлечь внимание кузины, та ушла в свои мысли, сидела грустная и отрешенная.

— Нужно рассказать дальше? – Нерис встрепенулась, с тоской оглядела площадь. – Странно, как с годами даже то, что было плохо, видится хорошим. Странно устроена человеческая память, сестричка.

— Почему тут лингорианцы и ассалийцы вместе? Почему тут учатся дети? Ты сказала, что в истоки больше не принимают детей. Как ты можешь доверять Кенсалю? После того, как они похитили тебя. – Нерра выкрикивала вопросы один за другим, это было важнее, чем воспоминания Нерис. Ее трясло, то ли от гнева, то ли от страха, она вспомнила Старую студию, сама не поняла почему.

 — Не понимают, значит, не любят. – Казалось, Нерис не услышала возмущения кузины, продолжала спокойно и медленно, как будто вспоминала. – Все люди боятся одиночества, ассалийцы не исключение. И еще мы привыкли делиться. Это была новая идея, даже крамольная. Что, если все люди способны управлять ассалийскими камнями? Что, если мы не одни такие? Мы учимся жить с камнями с детства. Что, если попробовать обучить других быть ассалийцами? Лингор был для этого идеальным местом, лингорианцы почти как мы. И еще, они нашли эту реальность, — она указала на площадь перед собой. – Ее не строили и не создавали, просто нашли. Кенсаль, Неберр, Сиквара, еще десяток их учеников, они – великие учителя, Нерис. Основали здесь исток, открыли школу для талантливых детей, начали постепенно вводить элементы нашей системы обучения. Результаты были потрясающими, лингорианские дети ничем  не отличались от ассалийских.

— Но… — Нерра хотела прервать ее, как же твой страх? как же похищения? Нерис другое рассказывала, сейчас получалось, она оправдывает своих похитителей.

 — В какой-то момент все поменялось, а они не заметили. Трудно заметить такое на волне успеха. – Нерис вспоминала, такая тонкая линия, между свободой воли и жизнью в сообществе, Кенсаль объяснил бы это лучше, чем она. – Не заметили Стену, как она росла, не заметили, что их информация не уходит в общий информаторий. Дошли до того, что начали иногда похищать талантливых детей. Считали, что спасают их, действуют в их интересах. Справедливости ради надо сказать, что очень часто так и было, среди похищенных, их было всего восемь человек, не было недовольных. Кроме меня и Дорана.

 — Но это же принуждение! – Нерра стукнула обеими кулаками по столу, как эти взрослые умные люди могли не понимать этого?

 — А что, ты сама выбрала Эль-Тервиллиан? Или предпочла бы улететь во внешние миры с родителями, хотя там и опасно? – Нерис усмехнулась. – Все дети, сестричка, даже ассалийские, — дети. Родители отвечают за них, а это часто означает, принимают решение за них. Только взрослея, мы становимся самостоятельнее. В той степени, в какой это позволяют условия нашей жизни, нашего общества. Представь, что ты родилась бы тервиллианкой или ингаррийкой? Ты бы никогда не узнала того, что знаешь сейчас. Означает ли, что тебя лишили свободы воли или уникальных возможностей? Учителя Исток Ичака давали лингорианским детям уникальный шанс, и этим оправдывали свои действия. В общем, они заразились.

 Нерре понадобилось время обдумать это, ее потряхивало, все сказанное звучало как правда, даже было правдой. И одновременно было ложью, и как так могло быть, она не могла понять. Наконец, спросила, надеясь на Нерис, та молча наблюдала за ее мыслями.

 — Заразились чем?