Аллея со старыми дубами давала неплохую тень, и Исабель с Лаурой свернули туда. Утро было раннее, но было уже нестерпимо жарко, особенно после той бешеной скачки, которую они устроили в поле. Рыжая с подпалинами лошадь Лауры, ее любимица в школьной конюшне, упорно отказывалась переходить на шаг. Пока Лаура справлялась с лошадью, они обе молчали. Первой начала Лаура, эти утренние прогулки всегда были отличным поводом поболтать и поспорить.
-Жаль, что ты вчера не пошла к Теге в комнату. Она опять колдовала.
— Чушь. Все знают, что магии не существует. И Теге дура, и остальные, если ей верят, тоже. -Исабель болезненно реагировала на суеверия.
— Ну не знаю, мне вчера показалось, я что-то такое почувствовала. И голова кружилась, и легкое покалывание на кончиках пальцев.
-Сила самовнушения. — разумно предположила Исабель. -Или, что вы там пили, ели, нюхали. От Теге всего можно ждать, помнишь, как она притащила в школу травку в седьмом классе?
Они помолчали, с удовольствием вспоминая грандиозный скандал, когда их всех застукала воспитательница Щварце. На две недели Теге исключили из школы. Собирались, конечно, навсегда, но вмешалась какая-то шишка из министерства образования. Вероятно, не обошлось и без денег отца Теге.
-Ну, было прикольно. Она сначала кружила кусочки бумаги в воздухе, без рук.
-Так? — спросила Исабель и провела рукой. Ее шифоновый шарф поднялся в воздух и начал сам собой шевелится. -Какая это магия? Если бы у тебя была пятерка по физике, то ты бы знала, что это просто электромагнитное поле. Вот если бы она лошадь в воздух подняла, я бы поверила, и то может быть.
У Исабель резко испортилось настроение, как всегда, когда речь заходила о Теге. У нее накопился длинный список обид на нее. «Странно, что мы дружили в младшей школе», -подумала Исабель. -«Заклятая школьная подруга, кажется, это так называется». Лаура или не заметила резкой перемены ее настроения, или тема их разговора интересовала ее больше.
— Она еще всем гадала. Получилось, что мы все выйдем замуж в течении следующего года, даже ты.
Исабель громко фыркнула, так, что ее лошадь дернулась в сторону.
-Про остальных это и так понятно. На уровне «завтра дождя не будет». — Она ткнула пальцем в ярко-синее небо без единого облачка. — Но лично я замуж не собираюсь. Кто ее просил лезть в мои дела? Лживая двуличная тварь…
-Осторожно, — предупредила ее Лаура. -Привет, Теге. — крикнула она скакавшей им навстречу девушке.
Высокая черноволосая и черноглазая девушка, со смуглой кожей, намного темнее, чем это позволял естественный загар, приблизилась к ним.
— Собираетесь опоздать на занятия? Уже без четверти десять. — спросила она.
— Мы успеем, — холодно ответила Исабель. — А вот что ты тут делаешь? Школа в той стороне.
— Я прогуливаю. — Радостно и злобно ответила та. — Все равно эта бодяга скоро кончится. Гори, школа в аду.
-Ничего подобного ты не делаешь, — возмутилась Исабель. — Три недели осталось. Вернешься с нами.
Теге глянула на нее, развернула лошадь и пристроилась рядом с Исабель.
Исабель молчала. Она вдруг вспомнила ту маленькую девочку, такой маленький испуганный зверек с огромными глазами, какой появилась Теге в школе. Теге тогда пришлось нелегко, в их закрытом элитарном мире деньги ценились гораздо ниже родословной. Исабель, наследница герцогства Аттингхэйм, сама предложила дружить, взяв Теге под свою защиту. Очень скоро она уже жалела об этом. Умненькой Теге нравилось делать пакости и оставаться безнаказанной. Или, еще лучше, оказываться героем. Взять хотя бы тот случай в третьем классе, когда они с Лаурой построили плот в своем лесном убежище, почти месяц таскали с кухни продукты, делали луки и стрелы. Они собирались уже переправляться через озеро, когда их прихватили. Чуть позже Исабель случайно узнала, что именно Теге сдала их Регине. Все думали, что Теге спасла их от неминуемой гибели, но Исабель догадывалась, что причина в другом — они не позвали Теге с собой.
В пятом классе Теге затеяла войну Красных и Белых Роз, объявив Шарлотту фон Гиерхайм врагом Исабель Аттингхэймской. Из-за какой-то мелкой стычки, о которой и Шарлотта, и Исабель забыли бы на второй день, весь учебный год школа была разделена на два враждующих лагеря, и учителям приходилось мириться с тем, что ученицы все поголовно носят белые или красные розы на школьной форме. Теге объявила себя верным рыцарем и защитником чести Белой Розы Исабель и руководила той частью войны, драками девочек в лесу и в служебных помещениях, с которой учителя не могли справиться. Каждая такая драка потом подробнейшим образом освещалась в спальнях и коридорах школы. Исабель беспомощно наблюдала, как романтическая затея превратилась в жестокую игру, лишившую ее кучи друзей, а школу — спокойствия. Теге обладала странной властью и успешно пользовалась ею, почти полностью изолировав Исабель от остальных. Исабель снились кошмары, ей казалось, что она сходит с ума. Если бы не их умница Регина… Директриса объявила о начале мирных переговоров в марте. Каждую среду она приглашала ее и Шарлотту в свой кабинет. Они пили чай с пирожными и молчали, страшно обиженные друг на друга. Постепенно они выяснили, что не помнят из-за чего ссорились и на что обижены. К концу апреля война была официально прекращена, и Шарлотта с Исабель публично поклялись в вечной дружбе. Исабель решила, что больше не позволит Теге или кому-то еще контролировать свою жизнь.
Но Теге уже не нуждалась в Исабель. С каждой новой дикой выходкой или жестокой затеей ее популярность только росла. Первый алкоголь и травка в школе, побег в казино два года назад… » Проблема в том, что нам всем скучно»- подумала Исабель. » У нас все хорошо и всегда все будет хорошо, мы живем правильной жизнью правильных девочек. Теге не такая, не наша, и поэтому с ней интересно. Всем, кроме меня. Господи, она отстанет когда-нибудь?»
— Еще три недели, и все… Свобода. — сказала Исабель вслух, когда они уже подъезжали к конюшне. «В первую очередь от тебя, дорогая» — добавила она мысленно в адрес Теге.
Та недобро улыбнулась в ответ, как будто мысли Исабель не были для нее тайной.
Регина фон Виттельзе с тоской посмотрела на аккуратно сложенные стопки досье.
-Мы с вами настоящие преступники, Фредерик. Мы ничему их не учим, ни к чему не готовим. Мы растим домохозяек и светских львиц. Мы не позволяем им раскрыться.
Фридрик Тайзен, Кавалер Бархатной Книги, советник по особым делам при министерстве образования, лишь улыбнулся. Этот спор продолжался годами, и он бы искренне удивился, если бы Регина сдалась. Он помнил ее еще юной девушкой, бунтующей против системы в гордом одиночестве. «Тридцать лет назад».
Тридцать лет назад он справился с неистовой силой Регины, ему удалось уговорить ее открыть школу, и он же доказал Совету, что школа Регины должна обладать привилегиями и свободами за пределами образовательной нормы. Этот вечный неоконченный спор — все, что осталось им обоим от их любви.
-Но ваши девочки не только крестиком вышивают. Я сам пробивал в министерстве курсы фехтования и выживания на местности.
-Надо ли было? — Регина подошла к огромному французскому окну, оно обрамляло перспективу роскошного террасного парка. Вдалеке за низкой оградой тянулась старая аллея, там она увидела нескольких наездниц, спешивших к зданию школы. Зелено-голубой туман далеких гор завершал эту мирную картину. Каждый май, когда наступало время писать рекомендации выпускницам для САЕ, она почти физически ненавидела тишину и спокойствие вокруг. Да, ей удалось создать лучшую в Еуссе школу для детей крови и детей денег, но и она оказалась еще одним винтиком веками отлаженной машины правления Еусса. В ближайшие годы ее ученицы, все как одна, выйдут замуж за подходящих мальчиков. Генеалогическая ткань Еусса опять переплетется и станет только прочнее, на ней появятся новые узелки. И никаких шансов не было. Все повторится, и она будет писать следующие характеристики уже детям своих нынешних учениц.
-Теория социального равновесия, — тоном мудрого учителя начал Фридрик. -Осторожнее!
Регина резко повернулась, задев маленький столик в стиле рококо.
— Эта ваша теория социального равновесия! Разве вы не видите, что аристократия вырождается, что наши мальчики и девочки перестали думать, перестали стремиться хоть к чему-нибудь? Общество бесцельного удовольствия, общество чрезмерного потребления. Эта теория отменила бОльшую часть свобод, равенство возможностей и прогресс, чтобы последнее и не значило.
— Эта теория отменила войны и революции. Триста лет без массового и бессмысленного кровопролития в Еуссе. Мирное сосуществование когда-то враждебных наций, независимость колоний путем их аристократизации и доминирование нашей расы. Все это стоит прогресса.
— Как можно избежать большого зла, совершая тысячи мелких? Когда-нибудь система не сработает, и мы увидим социальный взрыв небывалой силы. — Регина почти надеялась на это. — Ваш чай остывает, Фредерик. -Добавила она и легким движением руки отправила поднос с чаем на письменный стол Фридрика. С тихим позвякиванием фарфоровый подносик перелетел с одного из многочисленных столов в кабинете директрисы и приземлился рядом с ним. «Не расплескала», — с удовольствием отметил он. — «Изумительный контроль силы.» Ему показалось, что пора приободрить Регину.
— Система тоже меняется, мы меняемся. — сказал он. — Еще полвека назад Совет ни за что не одобрил бы самостоятельное кругосветное путешествие двух Ваших учениц.
-Кто?
-Исабель Аттингхэйм и Лаура де Равиньи уже второй год строят парусную яхту на Йонгерт-верфи. По нашим сведениям, они отплывут уже этим летом. То есть, пропустят свой год дебютанток. И учтите, Совет совсем не против. Система меняется, Регина, мы меняемся.
Регина задумчиво исполнила какое-то танцевальное па, уронив при этом свою чашку с чаем. Чашка зависла в воздухе. Машинально Регина подняла ее и впервые за утро подошла к письменному столу Тайзена.
— Мой дорогой Фредерик, из четырех претенденток этого выпуска двое -эти девочки.
— Мы в курсе и это уже согласовано. — Фридрик слегка покровительственно улыбнулся.
Как он и предполагал, новость обрадовала Регину.
Это прекрасно! -Она наклонилась ближе к нему. — Фредерик, а давайте введем курс рукопашного боя со следующего учебного года. Я нашла такого восточного монаха!
Фридрик вздрогнул. Он мгновенно представил дебютантку в бальном платье, вырубающем неудачного кавалера ударом ноги с разворота.
-Крайне оригинальная идея, — сухо сказал он вслух. — Но давайте сначала выпустим этот год. По нашим сведениям, претенденток пять, а не четыре.
-Если вы про Теге Вильсон, — сухо и жестко сказала Регина. -То я рекомендую максимальную изоляцию от общества.
Фридрик вздрогнул второй раз. Сейчас Регина вела себя как настоящая наследница древнего воинственного рода. Он вопросительно посмотрел на нее.
-Конечно, это только рекомендации, окончательное решение за Советом Аристократии, — уже чуть мягче сказала Регина. — Но ведь мы так и не выяснили ни ее происхождение, ни происхождение денег ее отца. Эта девочка — не наша, она — чистое зло. Поверьте моему опыту, она может разрушить все.
Во время большой перемены Лаура успела забрать почту и прочитать письмо из дома. Она вернулась в класс и издалека показала его Исабель, сделав знак рукой «встречаемся на нашем месте». С трудом дождавшись звонка последнего урока, она побежала к себе в комнату переодеться. Как всегда бывает, когда куда-то торопишься, ей постоянно мешали. Сначала ее задержали дети из младших классов, устроившие классики прямо в коридоре, затем она почти столкнулась с воспитательницей. В последний момент она выскочила на служебную лестницу. Ее ярость постепенно росла, пока она плутала по служебным проходам их школы, древнего монастыря, перестроенного в 18 веке в загородный дворец. Наконец, она выбралась в парк и помчалась в его пейзажную, дальнюю от школы, часть. Исабель уже ждала ее под их деревом.
-Что случилось?
Лаура сунула ей письмо, это было проще, чем пересказывать. К тому же, ей надо было восстановить дыхание.
-«Категорически против» — повторила вслух Исабель ключевую фразу. — С чего вдруг? Уже все давно решили.
— Тетя накрутила, — выдохнула Лаура. — Уверена, она уже расписала всю мою жизнь. И вообще не выпускала бы из замка.
— Ага, прекрасная принцесса в высокой башне, — грустно улыбнулась Исабель. — Ло, они просто боятся за тебя, после того, что произошло с твоими родителями.
Лаура бросилась на траву, почти рыдая.
— Они не имеют права, я уже взрослая.
-Вот и веди себя как взрослая, не как Сид.
Слезы Лауры мгновенно высохли. Исабель как-то не так реагировала на письмо.
-Сама ты Сид. Ты что, собираешься все бросить? Мы полжизни об этом мечтали.
-Не, Ло, ты совсем Сид. Конечно, нет. Исабель обняла подругу. — Просто истерика тут не поможет. Они просто в очередной раз убедятся, что мы маленькие. Дай подумать минутку.
Ло тут же успокоилась, она полностью доверяла таланту Би находить правильные решения. Она откинулась на траву, уставилась на небо и почему-то стала думать о Сиде.
Сид был их общий воображаемый брат. Вообще-то, сначала он был настоящим человеком. Когда Би в детстве баловалась или попадала в переделки, ее мама всегда говорила: «Это все кровь Сида», имея в виду буйный нрав своего легендарного предка. В какой-то момент Исабель даже решила, что Сид — это такой невидимый брат-близнец, на которого можно безнаказанно сваливать свои проступки. Когда она первый раз заявила, что это не она, это все — Сид, родители долго смеялись и действительно ее не наказали. Потом Би поделилась Сидом с Лаурой. Правда, в восемь лет Сид потерял всю свою магическую привлекательность. Исабель гостила тогда в поместье графов де Равиньи и они втроем отправились в закрытый на реставрацию донжон замка. Прыгать по строительным лесам было весело, но потом часть лесов обрушилась прямо под ними. Лаура сломала ногу, а Исабель получила сотрясение мозга, и впервые им не удалось обвинить во всем Сида. Через несколько дней, когда они уже мирно страдали в детской, пришел папа Исабель и серьезно с ними поговорил. Про то, что нельзя винить других людей, тем более воображаемых, в своих проступках, что все, что мы делаем, обязательно отразится на будущем, и что мы сами должны нести ответственность за свою жизнь. Лаура усвоила этот урок.
— С какой это стати они считают, что мы не справимся? — спокойно сказала она вслух, привстав. — Два года назад мы уже пересекали Лан-Тику. И не вели себя как маленькие.
— Ага, на «Беате» отца и с ним вместе. — подколола ее Би. — А сейчас мы собираемся в кругосветку на новой яхте и без отца.
-И что делать?
— В субботу прилетят мама с папой везти нас на примерку. В городе мы их разделим и аккуратно поговорим. Если они на нашей стороне и съездят к твоим, дядя Эжен снова передумает. Наверняка.
План Исабель был как всегда прост и разумен. И мог сработать, что важнее. И хотя Лаура ненавидела ждать, неопределенность, бездействие и, за компанию, маленьких собак, она вздохнула и снова откинулась на траву.
— Би, ты бы знала, какое отличное гневное письмо домой ты только что прибила.
Самолет родителей Исабель приземлился прямо на главную дорогу, ведущую к школе. Субботний завтрак только закончился и все выбежали посмотреть, как лихо паркует свой Hawk-21 герцог Аттингхэм на площадке для машин. Появление их сиятельств Александра и Беатрис Аттингхэймских всегда и всюду вызывало подобную реакцию. Оба высокие, всегда элегантные, спортивные, они считались одной из самых красивых пар Еусса. Вот и сейчас девочки хором выдохнули, когда из кабины пилота вышел Александр и открыл дверь для жены. Беатрис привычно оперлась на руку супруга и тоже вышла. Ее дорожный костюм цвета баклажана, отделанный мехом чернобурой лисицы, оттенял ее роскошные темные волосы и ярко-красную помаду.
Исабель хотелось побежать им навстречу, но она осталась ждать на крыльце школы, как и полагается взрослой леди.
— Здравствуй, дочка, — папа схватил ее в охапку и приподнял над землей. — Ну и кто поцелует своего папу мишку?
Исабель чмокнула его в щеку и вырвалась к маме.
-Мам, скажи ему, что я уже взрослая. Привет, — Исабель обняла маму. Отец в это время успел схватить Лауру и закружил ее в воздухе.
— И Лаура тоже.
— Я не против, — смеясь, прокричала Ло. — Дядя Алекс, отпусти, голова кружится.
— Девочки, вы готовы? — Беатрис с недоверием посмотрела на их легкие летние платья.
— Почти. Только возьмем сумки, перчатки и шляпы.
— И захватите плащи, наверху сегодня холодновато. Встречаемся у самолета через десять минут. Мы с папой пока повидаемся с Региной.
Конечно, родители не были обязаны везти их на примерку. С этой задачей вполне мог справиться школьный шофер. Но сейчас, перед самым выпускным, они решили, что девочкам нужна их поддержка. Обеим, Лаура и Исабель практически унаследовали свою дружбу.
Робер и Александр дружили со школы и постоянно соревновались во всем. Стрельба из лука, лыжи, парусный спорт, авиация — стоило одному установить какой-нибудь рекорд, как другой бросался его побить. Их шумные поединки и вечеринки постоянно попадали во все светские хроники. Они даже влюбились одновременно. Пришлось устраивать первую в истории Еусса двойную свадьбу, потому что никто из них не мог представить свадьбу без присутствия друга. Робер и Софи разбились на машине, когда Лауре было только два года. Авария эта была немыслимая, нелепая. За неделю до этого Робер установил рекорд скорости на автомобиле и поверить, что такой гонщик не справился с управлением на сельской дороге, Александр не мог. Он сам ездил на место аварии, потребовал тщательного расследования. Объяснить, что произошло, так и не удалось. После этой трагедии Александр на несколько лет забросил все, кроме семьи и малютки Лауры. Он даже хотел, чтобы она жила с ними, но младший брат Робера, новый граф де Равиньи, предпочел сам воспитывать племянницу. Эжен был ботаником по образованию, всю жизнь занимался семейными виноградниками и предпочитал родовой замок всем приключениям мира. Может, втайне он и восхищался своим братом, но собирался сделать все, чтобы уберечь Лауру от его безрассудств. Что с каждым годом становилось все труднее. Лауре достались золотистые кудряшки Софи и импульсивный, неугомонный характер отца.
Они устроились на своих местах в самолете, То есть Исабель устроилась, а Лаура металась от одного окна к другому, чтобы не пропустить момент, когда самолет оторвется от земли. Александр оставил дверь в кабину пилота открытой, чтобы было легче участвовать в разговоре. Через несколько минут полета Беатрис начала разговор.
— Кофе? — Беатрис достала термос и дорожный набор чашек, все с монограммой Аттингхэймов. — Я успела сварить свежий у вас на кухне. Как прошли эти две недели?
— Все как обычно. — Исабель была рада маме, но всегда испытывала неловкость от этих расспросов. Что интересного можно рассказать об их школьной жизни?
— Лидия упала с лошади и подвернула ногу, Шарлотта обыграла Нэнси в теннис, Теге сорвала урок математики, к воспитательнице Стейтсон приезжала дочь, мы все варили грушевое варенье, Би победила тренера по фехтованию… — Для Лауры вся жизнь состояла из событий. — А еще, дядя Эжен против… Ой.
Исабель ущипнула ее руку, но было поздно.
— Против чего Эжен против на этот раз? — Беатрис пропустила часть про успех дочери и сразу перешла к главному. Она одновременно уважала дядю Лауры за здравый смысл и практичность и слегка, чисто по-женски, презирала его. Для Беатрис в нем не хватало страсти и силы, в его размеренной жизни не было ничего интересного, но, с другой стороны, не всем же быть такими как ее Алекс. Она взглянула на широкую спину мужа и, как кошка, довольно потянулась в кресле. Тут же взяла себя в руки и повторила вопрос.
Исабель уже поняла, что отступать некуда, поняла она и то, что родители не в курсе решения дяди Эжена. Это обнадеживало, и она сказала:
— Он не хочет отпускать Лауру в плавание. Прислал письмо на этой недели, что категорически против. Вы-то сами как?…
Александр обернулся, почти бросив штурвал.
— Как твой отец, честно скажу, буду страшно нервничать. Но это ваша жизнь, ваши решения и ваши мечты. В конце концов, ваши деньги и ваша яхта. Что скажешь, Беа?
-Таких, как вы, трудно запереть в надежной башне до появления принца. Да и нет таких замков, в которых можно спрятаться от случайностей жизни. — сказала Беатрис бесстрастно. После разговора с Региной она, как могла, контролировала свои эмоции. — Я только надеюсь, девочки, что вы к ним готовы.
Исабель дернулась. Она во многом пошла в мать, включая почти звериную интуицию и острое чувство реальности. Мама сейчас предупреждала о чем-то, но о чем, она не поняла.
— Пап, а как ты сможешь его уговорить? — Исабель подавила внезапное предчувствие и вернулась к основной теме. Она почувствовала, как сильно сжимает ее руку затихшая еще в начале разговора Ло.
-Дай подумать. — Александр отвернулся к панели управления. Он с тоской посмотрел на ярко-синее небо и землю, расстилающуюся роскошным зеленым ковром внизу. Как быстро растут дети… И еще Регина со своими рекомендациями… Вот бы не уговорить Эжена…
— Разумный компромисс, дядя Эжен его очень уважает. — Наконец сказал он. — И пристегнитесь, через пару минут заходим на посадку.
Разговор, к которому девочки готовились четыре дня и которого так боялись, закончился.
Городок Гроссхохенхоф, еще одно фамильное владение семьи фон Виттельсзе, находился в стороне от больших дорог и сохранил всю прелесть старого средневекового города с мощенной булыжником главной площадью, узкими улочками и кованными подвесными вывесками. Конечно, цивилизация добралась и сюда, картофельные поля на окраине города давно превратились в парки и поля для гольфа, часть фахверковых домов стали гостиницами для туристов и родителей учениц Регины, а рестораны и магазины на площади легко могли поспорить со столичными. Все полторы тысячи жителей и вся жизнь Гроссхохенхофа так или иначе были связаны со школой. Даже туристы приезжали сюда ради этой уникальной атмосферы аристократизма. Поесть в ресторане, где за соседним столиком обедает какой-нибудь виконт или барон с семейством, поиграть в гольф на одном поле с герцогом, послушать музыку в парке, когда вокруг тебя возможно будущие королевы….
Ради того, чтобы сказать в понедельник на работе «когда я пил кофе с лордом N, в кафе зашел граф NN», многие были готовы выложить маленькое состояние. «Я одеваюсь у мадам Стеллины, той, которая шьет для школы» означало высокий статус и высокий доход для очень многих дам в округе. По традиции и удобства ради, мадам Стеллина одевала всех учениц Регины с первой школьной формы и до последнего выпускного платья.
На примерку которых Исабель и Лаура уже немного опаздывали. Перелет занял двадцать минут против почти двух часов на машине, но вот добраться от аэропорта до центра города днем в субботу оказалось не так-то просто. Целая толпа туристов из Новых Штатов, мучительно долго садившихся в автобус, бросили это занятие совсем, как только увидели их маленькую компанию. Некоторые тут же схватили камеры, но Беатрис быстро провела девочек к ожидающей их машине с вензелем школы. Пока водитель пытался объехать перегородивший выезд автобус, Лаура сказала:
— Я чувствую себя зверем в клетке.
Беатрис пожала плечами.
— Привыкай. Теперь так будет всегда. -Она нахмурилась и добавила. — Надо сказать Регине, чтобы она уняла местных. Они их уже самолетами возят.
Они двигались страшно медленно. На узких улицах, ведущих в центр, и так с трудом разъезжались двое, сегодня же добавились туристы, осматривающие вывески и прочие достопримечательности. Машина тормозила каждые пять минут, пропуская очередную группу. Было бы лучше пройтись полчаса пешком по свежему воздуху, как предложил смущенный водитель, но такой вариант Александр и Беатрис отмели сразу. Сами они привыкли быть в центре внимания, но подставлять под удар девочек не собирались.
— Странно, мне показалось, я видел графа Дубецкого, — Александр обернулся к жене. — У него же двое мальчишек, ему здесь делать нечего.
Беатрис хмыкнула, но от комментариев воздержалась. Возможно, слухи о том, что многие обедневшие аристократы поправляют свои дела работая достопримечательностями, еще не дошли до Алекса.
Наконец, они добрались. На главной площади, прямо у дверей в ателье мадам Стеллины, стояла небольшая толпа с камерами наготове.
— Фотографы и журналисты, — профессионально определила Беатрис. — Девочки, выходим быстро, позируем секунд десять, интервью не даем.
Машина притормозила. Из нее вышли водитель и Александр, они с обеих сторон прикрыли собой выход для женщин. Растерянная Лаура выскочила первой, затем Исабель, и только потом Беатрис. Каким-то образом она сначала появилась двумя стройными ножками и меховым воротником, из-под которого выглядывала тонкая длинная рука с кольцом, и только потом она явилась вся целиком. Она возглавила процессию, принимая на себя основной удар вспышек камер и надменно улыбаясь. У самых дверей ателье они все развернулись для последних фотографий, классическая счастливая семья аристократов. Таких фото всегда много в каждой газете, их так приятно ненавидеть в понедельник утром.
Тишина и спокойствие за дверями ателье резко контрастировали с уличным безобразием. Их встретила помощница мадам Стеллины и провела в один из примерочных залов. Они еще не успели как следует устроится, как им навстречу уже спешила хозяйка.
— Добрый день, мадам, — Александр снова встал с кресла, в которое только что плюхнулся. — Что за безобразие у вас происходит? Такое впечатление, что сегодня в Гроссхохенхофе все туристы и журналисты мира.
Мадам Стеллина, слегка полноватая блондинка за сорок, всплеснула руками. Широкие рукава ее простого серого платья взлетели.
— Это все новый мэр, будь он неладен. Он считает туризм неплохим гешэфтом, который спасет город летом, когда Школа разъезжается на каникулы. Пригласил прессу, заключил контракты с турагентсвами на все лето, и теперь мы все будем мучиться ради имиджа.
— Хм, что же мне делать? -Александр Аттингхейм был похож на растерявшегося льва, на которого неожиданно напала зебра. — Я собирался поиграть в гольф. Похоже, я буду присутствовать на примерке…
— Ни в коем случае, Ваше Сиятельство, -Мадам Стеллина хитро улыбнулась. — Мы приняли меры. Герр Розенгартен оборудовал новый зал на своем чердаке, только для гостей Школы. Сьюзи Вас проводит.
Мысль о том, что он будет пробираться через крыши и чердаки к своим сосискам и пиву, позабавила Алекса. «Прямо взлом с проникновением», довольно проворчал он, поцеловал жену, помахал девочкам и пошел на второй этаж вслед за одной из помощниц мадам Стеллины.
Следующие два часа Беатрис наблюдала тщательный, даже мучительный процесс примерки. Платья были почти готовы, но остановить мадам в ее поиске совершенства было невозможно. Девочки стояли на специальном подиуме, в то время как портниха с маниакальной тщательностью и сотней булавок в очередной раз вымеряла, закалывала и снова вымеряла только ей видимые лишние миллиметры. Все ее помощницы стояли вокруг с сантиметрами, иголками, булавками и кусками кружев наготове, как медсестры в операционной. Результат того стоил. «Идеально», -пришла к выводу Беатрис, -Не слишком глубокие декольте, плечи прикрыты, современные объемы юбок. Для столичного общества, пожалуй, все-таки слегка консервативно, но на школьном балу это будет смотреться изумительно.» Примерка была почти закончена, когда она встала со своего кресла и подошла к подиуму.
— Девочки, у меня есть маленькие подарки для вас, — сказала она, доставая из сумки два небольших футляра. -Давайте посмотрим, насколько они подойдут к платьям.
-О, мама, -только это смогла сказать восхищенная Исабель, когда открыла свой футляр. На тонкой золотой цепочке висела подвеска из жемчужины грушевидной формы, рядом с ней сверкал небольшой бриллиант в полтора карата. Подвеска Лауры была такая же, только жемчужина была не белоснежная, а бледно-розовая.
-Давайте я помогу застегнуть, — Беатрис помогла девочкам с застежками, и они втроем повернулись к огромному, во всю стену, зеркалу примерочной. Они замерли, рассматривая себя в зеркале. Оттуда на них смотрели три красавицы, две девушки и элегантная дама. На секунду Исабель показалось, что ее изображение слегка пошевелилось, в глазах Исабель-из-зеркала она заметила тревогу и грусть.
-Это прекрасно, — всплеснула руками мадам Стеллина, она почти плакала от восторга. Магия момента была разрушена, Исабель пришла в себя. «Конечно показалось»,- подумала она.
Журналисты еще не разошлись, они ждали выхода Аттингхэймов или приезда других клиенток-аристократок. Поэтому Беатрис и девочки воспользовались маршрутом Александра и покинули ателье Мадам Стеллины через чердак. Короткая прогулка по чердакам и крышам нескольких домов, разделявших ателье и ресторан была вполне безопасной, чьи-то заботливые руки установили ограждения и перила везде, где было можно.
— Девочки, подождите меня, — попросила Беатрис, вылезая из очередного чердачного окна на очередную крышу. Ее узкая юбка чуть длиннее колена сильно усложняла дело. — Просто какой-то цирк со слонами. — Возмущенно добавила она. Слоны в представлении Беатрис были грубыми, огромными и бесполезными животными.
На крыше ресторана их встретил Александр.
-Дорогая, — он восторженно смотрел на жену, — Я всегда знал, что в тебе это есть.
Беатрис раздраженно взглянула на мужа. — Не надейся, что я поеду с тобой в горы. Как мы будем выбираться отсюда дальше?
-Герр Розенгартен выведет нас через черный вход, машина ждет у соседнего дома. Я позвонил Регине, предупредил о том, что здесь творится. — он глянул на расстроенное лицо Лауры и добавил. — Но в школу мы не вернемся. Я увожу вас в Пьерриджжио, на другую сторону гор. Никто не отнимет у нас наши законные выходные.
-Но, папа, мы ничего не взяли с собой, — попыталась возмутиться Исабель.
-Все необходимое купим на месте, не будь такой старушкой, -Александр похлопал дочь по плечу. Ему явно нравился его план. — Наслаждайся приключением. Прилетим, поедим, сходим за покупками и в цирк.
Беатрис громко и возмущенно хмыкнула.
Последняя неделя школы казалась бесконечной. Занятия шли по сокращенной программе, выпускницы укладывали и отправляли домой вещи, писали друг другу прощальные пожелания в дневниках и альбомах, фотографировались вместе и порознь, с присущей молодости ностальгией обходили знакомые места. Со страшной скоростью заканчивались носовые платки и салфетки. Каждый год Регина наблюдала этот сентиментальный спектакль, и он давно перестал ее забавлять. Уже через несколько месяцев лучшие школьные подружки встретятся снова на осенних балах дебютанток по всему Еуссу, и у них начнется совсем другая, взрослая и жестокая игра за положение в обществе. Те трое ее учениц, от которых она могла ждать своей игры, не попадались ей на глаза. Теге, обычно заводила и душа компании, все свободное время проводила за пределами поместья. «Бедная девочка», — непроизвольно подумала Регина. По традиции дипломы вручались не по заслугам учениц, а по степени родовитости. Теге предстояло публичное унижение, ее диплом был последний. Исабель и Лаура после проведенных в городе выходных тоже были необычайно серьезны и замкнуты. «Как-то сразу повзрослели», — отметила Регина.
На самом деле, выходные они провели чудесно. Но во вторник пришло письмо от папы. Он сообщал, что они с мамой приедут на выпускной, так же, как и дядя Эжен и тетя Элен, и они вместе отправятся в Аттингхэйм-Мэнхолл, чтобы обсудить планы, что капитан Доре уехал принимать «Спэрроу Гейл» и уже написал, что яхта отличная. Вторая часть письма была, однако, не такая радужная. Би начала читать вслух.
«Мы с твоей мамой придумали, как уговорить дядю Эжена. Мне жаль, Белла, но вам придется слегка изменить свои планы. Вместо того, чтобы сразу отплыть в кругосветку, в течении лета примите участие в крысиной гонке, познакомитесь с другими спортсменами, развлечетесь.»
-А ничего, что у нас типичный круизер? Какие могут быть гонки на «Спэрроу Гейл»? -Би бросила читать.
-Я тебя умоляю, — Ло презрительно хмыкнула. -Читала я про эти крысиные гонки. Там у всех круизеры, сплошная светская хроника, никакого спорта. Тупой каботаж от одного курорта к другому.
«Что еще важнее, сможете обкатать яхту перед большим приключением, поймете ее недостатки и достоинства. Да и свои тоже, в прошлом году у вас было маловато практики»
— Согласна, — неожиданно сказала Ло. — Зачем мы поехали в эти горы на два месяца? Только время потеряли.
» К августу-сентябрю доберетесь до Биска, подготовите яхту и пересекайте себе Лан-Тику, хоть месяц, хоть два»
-Вплавь что-ли, — прокомментировала Ло. — Три недели максимум.
«В Новых Штатах в Нью-Амстрердаме вас будут ждать наши друзья. И, дочка, поиграйте там в светских дам, прошу вас. Тетю Элен больше всего беспокоит пропущенный год дебютанток. Если она поймет, что все ваши балы и приемы никуда от вас не денутся, она согласится на все остальное без проблем. Отработаете половину сезона и после зимних праздников поплывете дальше вдоль восточного побережья к Христофорову каналу. Ло, повторяю специально для тебя, никакой дикой навигации по Дальним проливам, только через канал. Очень не хочется, чтобы ваше первое путешествие стало и последним.»
Ло снова хмыкнула, но промолчала. Это был один из тех этапов путешествия, за который она билась с дядей Алексом уже давно. «Главное, добраться туда, а там посмотрим».
«Дальше все совпадает с вашим прежним маршрутом. Я понимаю, Белла, что вы хотели бы избежать, а лучше сказать, сбежать от своих обязанностей на время путешествия, и мы портим вам часть удовольствия. Но от общества не спрячешься ни в море, ни на северном полюсе. После того, что произошло в Гроссхохенхофе мы с мамой поняли, что вы совершенно не готовы к этой стороне вашей жизни. Как только информация о ваших планах проникнет в прессу, папарацци начнут на вас настоящую охоту.»
Би и Ло переглянулись, как-то вдруг до них дошло, что через пару дней их не будут защищать стены школы, а через пару недель — стены дома. Все это время они игнорировали остальных людей по праву своего происхождения.
-Блин, — грязно ругнулась Ло. — Би, это будет ужасно. Би кивнула и вернулась к письму.
«Мама уже пригласила в Аттингхэйм-Мэннхолл твоих кузин Мэри Спайерс и Диану. Обе они профессиональные охотницы в джунглях и обещали научить всему, что знают и что успеют.»
-Не, а при чем здесь Диана? Мне кажется, они тигра видела только в зоопарке. — Ло слегка робела перед светской красавицей леди Ди.
-Другие джунгли,- пожала плечами Би. — Вот уже четыре года, как семья все время боится, что она окажется замешана в скандале, но нет, всегда рядом, никогда в.
Дальше не было ничего интересного. Девочки помолчали, обдумывая прочитанное.
-Могли бы и сами нам сказать, — Ло мрачно посмотрела на Исабель. — Только настроение перед выпускным испортили.
-А это чтобы мы к выпускному уже смирились, — также мрачно ответила Би. -Узнаю почерк мамы.
Обе они откинулись на траву и стали смотреть в небо.