— Я эту крепость на камушки разнесу, — Семайн прорычал экрану, старая постройка, устаревшая система обороны, тем ни менее, Шиман отбила уже вторую атаку. – Сейчас вызову подкрепление.

 — Не надо, — Селистан оторвался от своего пульта, звякнул тяжелыми золотыми браслетами, он не успел переодется, когда все началось. Кажется, брат взбесился не на шутку, еще чуть-чуть и сам бросится в бой. – Симма, не надо. Сейчас тут только придворная гвардия, при необходимости мы сможем это дело замять. Если позовешь армию… Слухи дойдут до астероида Мару.

 Семайн коротко хохотнул, развернулся всем телом к креслу брата.

 — Поздно, Сели, Кангари напал на братьев, завтра об этом будет знать весь Лангор, послезавтра – Фаленосса и весь мир. – Набрал нужную комбинацию на пульте, ладно, обойдемся пока без армии, попробуем так пробить защиту. – Сейчас попробуем с воздуха, еще раз.

 — Отзови своих людей, Семайн, — спокойный и властный голос повелителя, они оба упали на колени, отец появился прямо в центре командной рубки, проигнорировал их, его больше интересовали стратегемы боя на экране. – Я разберусь сам.

 Повелитель исчез также внезапно как появился, оба брата бросились исполнять его приказ, только один раз переглянулись, Биханг вряд ли выживет, они оба видели его раны, отец уже в крепости, сегодня они потеряют двоих братьев, после Дарегоя это совсем не радовало их.

 Повелитель шел прямо на свет Презиса, видел его сквозь стены, необычайно яркое сияние, библиотекарь как-то смог поесть, бросил брезгливый взгляд на разрушенную крепостную стену, преданный сын Семайн добавил ненужной работы. «Но это не его план», у Семайна сработал обычный инстинкт военного, крепость надо взять любой ценой, он ничего не знал о Шимане. Прошел сквозь стены, отметил, расположение бойцов врага Семайн просчитал правильно, надо будет потом похвалить его за это. Тоже посторонняя мысль, повелитель насмешливо хмыкнул, вот она главная, он просто боится, что Презис съел Месемера, нелепый страх за кого-то другого, какое-то извращение, он сам собирался убить человека. «На этом и остановимся, он забрал это удовольствие у меня», тут начиналась настоящая защита, стало тяжелее идти сквозь реальность. Может, в другой день он и оставил бы здесь много сил, у них был бы шанс, но не после концерта в Ламасе и освежающей битвы с орденом, он сосредоточился, сразу же оказался в нижнем ярусе башни.

 Узкая комната, два метра на шесть, была ярко освещена, в единственном кресле он сразу увидел Месемера, живого и невредимого, он разговаривал со светом.

 — Вы, люди, неисправимы, вам бы только поговорить, -насмешливо проворчал, его тень накрыла огромный шар света, тот метнулся в сторону, пытаясь сбежать из комнаты сквозь стену. – Презис, ты куда? Отличная месть за нанесенное мной оскорбление, надо признать. – Шар пытался вырываться, повелитель прижал его к полу, запустил в него когти, забирая энергию и информацию, тихо и угрожающе добавил. – Нелепая, раз человек еще жив. Или ты просто хотел забрать у меня сына, как я забрал у тебя Лаета? Или ты сошел с ума и решил разрушить Шиман?

 — Твой сын сошел с ума, — Презис прошипел, извиваясь, повелитель забирал слишком много, еще чуть-чуть и у него совсем не останется сил. – Шиман – это его идея, не моя.

 — Ну хорошо, — повелитель отпустил шар, обессиленный Презис валялся на полу как сдувшийся воздушный шарик, теперь он был безопасен для Месемера. – Месемер, о чем вы говорили?

 — Обо всем понемножку, — Месси охнул, длинный коготь вошел в грудь, причиная боль, повелитель хотел все знать сразу. – Господин, мне больно. – Его отпустили, он закашлялся, стер слезы с щеки, попытался улыбнуться. – Он сказал, я – примитивный и нежизнеспособный организм. Интересный у тебя библиотекарь.

 — Мертвый, — повелитель опустился в кресло, с делами надо разбираться по очереди, это еще не закончено, с еле заметным обожанием посмотрел на пленника, настоящий талант. – А ты остался в живых, опять. Узнать бы твой секрет, Месси…

 Месемер пожал плечами, никакого секрета, ему и Презису было что рассказать друг другу, за беседой время течет незаметно.

 — Как мальчики? – Спросил по возможности нейтрально, он вышел в кабинет всего на минутку, вернулся, а в гостиной все в дыму и крови, Биханг лежит на полу.

 — Концерт им понравился, — повелитель замер, он уже понял, что ответил невпопад, человек спрашивал о его сыновьях. – Какая разница, Месси. Подойди ко мне.

 — Что, уже? – Месемер вскинул голову, дикий животный страх, спаситель не собирался спасать его.

Повелитель вдруг обиделся, понятная, естественная реакция, Месемер боялся смерти.

 — Ты бы не доверил мне свою жизнь, — схватил его за голову, подтащил к себе, рассматривая как в первый раз, сильнее впился когтями, он терял время, но он должен был объяснить. – Зря. Тут повсюду саванты, люди Кангари. Если он прикажет, они проникнут в твой разум, никакие стены не защитят, заставят тебя умереть. Я должен отключить твое сознание, это единственная защита против них.

 Отпустил когти, Месемер упал на каменный пол, наверное, это больно, но он уже не чувствовал боли, бессмысленный взгляд новорожденного. Презис пошел рябью от удовольствия, сейчас они оба, он и его враг, валялись на полу как пустые мешки, господин был неподражаем.

 — Ты будешь хотеть его смерти дальше? – Повелитель встал, отвернулся, безвольное тело на полу раздражало, и еще, Биханг и Рахус ранены, Кангари сошел с ума.

 — Нет, господин, я не буду нападать на твоего друга больше, – Презис перекатился поближе, от человека шло тепло, даже сейчас. – Но я буду рядом, когда ты сам убьешь его.

 — У меня нет друзей, — повелитель никак не хотел уходить, настоящая работа была впереди, Презис фыркнул, «да, конечно, ты бы накрыл его ковриком, а то простудиться невзначай», повелитель улыбнулся в ответ, спросил ласково. – Почему ты сам не убил его, сразу, как собирался?

 — У него забавные взгляды на некоторые аспекты морали, — Презис не смутился, Месемер оказался на удивление приятным собеседником, первым за всю его смерть. – Пришлось съесть саванта, твой сын сошел с ума.

 — Вышел из-под твоего контроля?

 Повелитель не стал дожидаться ответа, Презис намекал, дело еще не закончено, крепость еще не сдалась.

Кангари все понял, как только не произошло следующей атаки, по его расчетам Семайн должен был уже напасть, возможно, если не вмешается Селистан, возглавить атаку сам, тогда они смогут убить еще одного брата. Повелитель, однако, задерживался, он уже отпустил своих людей, поставил защиту, свидетели предстоящего разговора им не нужны.

 — Привет, отец, — развернулся к нему вместе с креслом, жестом предложил сесть напротив.

— Ты позволил Презису подчинить твое сознание, покушался на жизнь братьев, похитил моего гостя, к которому я запретил приближаться, и попытался разрушить Шиман, — Повелитель занял предложенное место, скрестил пальцы. – За каждое из этих преступлений полагается смерть.

 — Казнь назначим на завтра? – Кангари слегка наклонил голову, сейчас сильно напоминал ворона, тот же профиль носа, черные волосы запутались в капюшоне.

 — Посмотрим, — повелитель не пытался прочитать его мысли, с савантом бесполезное и опасное занятие, сын не собирался врать. – Я не замечал в тебе суицидальных наклонностей.

 — Как у Рахуса? Твой бухгалтер на удивление неплохо дерется, убил много моих людей, — Кангари позволил себе улыбнуться, приятно все-таки видеть отца, они давно не разговаривали. Небрежно добавил, он знал, что это заденет его, младшему брату невероятно повезло. – Биханг, думаю, уже мертв. Раны, несовместимые с жизнью, прямое попадание флайета, даже кудесник Агвар будет бессилен.

 — По крайней мере, он умер, выполняя свой долг. И будет похоронен с честью, — Повелитель только отмахнулся, он запретил себе сейчас думать о том сыне, нужно было решить загадку этого.

 — Долг и честь несовместимы, ты сам это говорил, — Повелитель поднял вопросительно бровь. – Может быть, отец, я единственный, кто понимает тебя. Дзеньо безумен, Семайн – вояка, Селистан погряз в грязных удовольствиях, Рахус все просчитывает наперед, и всегда неправильно. Биханг… — Кангари замолчал, то, что удар достался этому брату, было неприятным сюрпризом, — не вырос, он все тот же обиженный десятилетний мальчик, выгнанный из дома спасать ненавистных ему эндо. –Наклонился вперед. – Я следую твоему примеру, ты давно отказался от всего личного ради своей цели.

— Не отказался. Только думал, что отказался, — Повелитель легко признался в этой слабости, Месемер жив, и Анту с Лаетом вернулись домой, если бы не Кангари, это был бы счастливый день. Тоже подался вперед, он хотел видеть его глаза. – И цели у нас разные, сын. Казни не будет, я убью тебя сам.

— Не хочешь расстраивать неженок эндо, — Кангари кивнул, предсказуемо, так рисковать повелитель снова не будет. — Сингхиру такку, повелитель?

— Нет, пока не услышу, — повелитель нахмурился, он все еще не понял причины безумных поступков Кангари, но эта причина была, мальчишка мог обыграть его. – Ты – самый умный из моих сыновей, я не буду так рисковать.

 — Я хочу поговорить с Лаетом, — Кангари смирился, больше он не будет ничего объяснять.

— Поговорить с Лаетом? – Повелитель усмехнулся, вот она, причина, всегда одна и таже для них для всех. – Не спасти своих людей от заслуженного наказания? Они последовали за тобой сюда, на верную смерть. Разве их преданность не заслуживает награды?

 — Они все –саванты, они знали, на что шли, -Кангари встряхнул головой, отцу удалось ударить по больному. – Я хочу поговорить с Лаетом, это мое последнее желание. 

-Значит, Презис не контролировал твое сознание, — повелитель усмехнулся, приятная новость, сила библиотекаря не так велика, его дети по-прежнему сильнее. – Ты выбрал извилистый и гибельный путь, чтобы встретиться с моим эндо.

 — Твоим эндо? – Кангари презрительно скривил губы. – Твои эндо, твои дети, твой библиотекарь, теперь еще твой комнатный друг. Отец, в этом мире не все – твое.

 — Моя Астар, мой Анту и мой Лает, — Повелитель выпустил когти, тут же втянул их обратно, силой он не узнает ничего, Кангари скажет все сам. – Остальные меня не интересуют. Прими мою последнюю милость, я выслушаю тебя.

 Кангари замолчал, обдумывая варианты, все, что он мог сделать, уже сделано.

 — Я должен предупредить Лаета о ваших с Презисом планах, — он не сдался, просто повторил вслух уже очевидное, отец почти понял его. – Если он будет знать, он сможет изменить свою судьбу.

 — Он станет повелителем всего сущего. Чем плоха такая судьба? – Повелитель усмехнулся, Кангари пока не сказал ничего нового, эта идея была скрыта в его просьбе. – Любимым правителем, в отличие от меня.

 — Жить с моим даром нельзя, — Кангари вскочил на ноги, прошелся по комнате, стены внезапно начали давить на него, — Чувствовать всю низость человеческих желаний и поступков, видеть, как они упорно идут по выбранному пути, и каждый шаг приближает их к гибели, как они не способны свернуть с него, выбрать свой путь сами… — Повернулся к отцу, — но хуже всего с эндо, они – источники света, а не просто лучи. И вот ты, обычный завоеватель, решил, что имеешь право решать за них, заставить их выбрать твой путь… Какого черта, отец? Почему ты не можешь просто любить их? Они дают нам так много, а ты хочешь их сделать тобой… Ограниченным, одиноким, несчастным человеком.

 — Они не будут одни, их трое, — Повелитель приподнялся с кресла, он больше не хотел ударить Кангари, тот единственный понимал его. – Они создадут новый, единый мир, пронизанный светом, а не болью.

 -Но сначала, на пути в новый мир, они должны будут убить тебя, — Кангари схватился за голову, судорожно сжал пальцы, вырвал клок волос и не заметил этого. – Как старые средства приведут их в новый мир? Ну как? Как они изменят природу людей? Окруженные двором Фельты и нами? И разве они уже не одиноки, втроем? Самое страшное одиночество из всех, в компании близких людей. — Посмотрел отцу в глаза, теперь он хотел, чтобы он увидел то, что видел он. – Я же был там, все чувствовал, перед их побегом. Они вспомнили все, про свои семьи, и кто они на самом деле. Такой удар… я думал, я умру от их боли тогда. Я был счастлив, что они сбежали, надеялся, что они никогда не вернутся. И боялся, все десять лет. – Он спокойно сел в кресло, сил больше не осталось, добавил шепотом. – Но они вернулись, и все стало только хуже. Ты теперь сам убиваешь их, медленно и тщательно, эта пытка может продолжаться вечно. Астар…  — Повелитель дернулся. – первая поняла это, поэтому бросилась во двор казней, быстро закончить то, что ты планируешь растянуть на годы. Потому что все равно все закончится этим. – Поймал взгляд отца. – И я больше не могу. Этого сына у тебя уже нет.

  — Умному мальчику сделали больно, и он мстит всему миру, — повелитель мгновенно оказался рядом, схватил Кангари в охапку, тот охнул от неожиданности. – Вот это мой сын. Признавайся, за всеми этими красивыми словами скрывается обычная месть.

 — А даже если и так? – Кангари вырвался, он больше не скрывал эмоций, его глаза горели как два рубина. – Если и так, то что? Что ты сделаешь, отец? Я уже обыграл тебя. – Он пыхнул пламенем, стена позади повелителя покрылась черной сажей, выпустил когтистую лапу. – Сегодня ты потеряешь двух, или трех, если мне повезло, своих сыновей. У тебя нас осталось так мало, теперь будет еще меньше, и глупых при том. Моих савантов ты убьешь, по закону, не сможешь иначе, они не эндо, и они совершили преступление. Прямо сейчас они убивают Месемера и уничтожают информацию Презиса. Тут собрались лучшие, и Шиман полуразрушен, больше некому удерживать эту твою видимость. Реальность обнажится до самого Инграндара, все те разрушения и раны, о которых все забыли и которые никуда не делись. Даже твои драгоценные эндо не настолько слепы, чтобы этого не заметить. Завтра все проснутся в новом мире, настоящем, и это сделали не эндо, это сделал я. – Кангари постепенно успокаивался, принял свой обычный облик, мирно добавил. – Теперь можешь убить меня, как и обещал.

 — Посмотрим, — повелитель ласково улыбнулся, Кангари замер в ужасе, он чего-то не знал, что-то не смог просчитать. – Кангари, такой же глупец, как все мои сыновья. Ты видишь то, что помнишь. Как трое детей сбежали, не справившись с болью от правды.  Удивительно, ты все знаешь, и все понимаешь неверно.

 — О чем ты? – Кангари сдался, любопытство оказалось сильнее гордости.

 — Они вернулись, и вернулись дважды. Сегодня Анту и Лает отказались остаться в тихой ловушке Китерры с ее дешевыми мимолетными радостями. Там их ждала заслуженная слава, деньги и власть, поклонники и друзья, все, о чем может мечтать человек. Но они выбрали родной дом и эту семью, со всей нашей болью. Я больше не сотру им память, они готовы встретиться с правдой. Что изменится, если они увидят разрушенный Инграндар? Это добавит им вины и боли, но еще они сильнее захотят все исправить, лишь быстрее встанут на свой путь. – Кангари побледнел, он уже просчитал этот сценарий, Лает когда-то разрушил столицу, он не простит этого ни себе, ни отцу, чувство вины заставит его бороться. Повелитель ухмыльнулся, «дошло», продолжил также ласково. – И потом, ты прав, они – источники света, сейчас даже я не знаю, какой они выберут путь. Я воспитывал тех детей как своих, привычно считая, что им нужна присущая нашей породе жестокость. Но потом их воспитывал другой человек, в мире, в котором жестокость – отклонение от нормы. Я не знаю моих эндо. Но и ты не знаешь их. Месемер, которого, кстати, не удастся убить твоим савантам, я ввел его в небытие, знает их лучше, чем мы все. И Презис, который сейчас пустая оболочка хранилища, я забрал его разум себе, подальше от твоего вмешательства, тоже считает, что старый план никуда не годится, новые эндо не готовы убивать, чтобы все исправить. – Повелитель вспомнил мальчишек на концерте, там они были в своей стихии, печально добавил. – Не уверен, что они вообще захотят все исправить. Сейчас они еще глупее, чем вы.

 — Тогда остаемся только я и мои люди, — Кангари легко признал, что проиграл. – Мы-то не заслуживаем жизни. Такие преступления нельзя оставлять безнаказанными.  Отец, ты должен убить меня.

 — Ничего я не должен, — повелитель осторожно погладил сына по волосам, всеми когтями, еще один придурок в семье, прямо проклятье. – Я всем скажу, что убил тебя. Твоим последним желанием было прощение для твоих людей, они просто исполняли свой долг перед господином. – Кангари попытался вырваться, когти отца пронзили его насквозь, пригвоздили к каменному полу. – Кангари, не сопротивляйся. По крайней мере, ты больше не будешь чувствовать их боль.

— Сейчас саванты начнут сдаваться, — повелитель снова оказался в рубке геддара Семайна, прошел к креслу, свалился в него, он смертельно устал. – Кажется, я старею, мне все труднее дается моя работа.

 Селистан все понял первым, остановил Семайна, сейчас лучше помолчать, отец оплакивает смерть сына.

 — Кангари мертв, его последним желанием было прощение для его савантов, — повелитель посмотрел на Семайна, волна возмущения шла именно от него. – Нет, мы их не накажим. Прикажи своим людям, Семайн, их нужно схватить живыми. – Подождал, пока тот отдаст приказ, придется объяснить и это, мальчишка просто не знал. – Ты прибавил нам много работы, Семайн. Кангари заманил тебя в ловушку. – Семайн больше не возмущался, внимательно слушал. – Шиман – один из столпов новой реальности, той, в которой Инграндар цел, а окрестные земли процветают. Работа савантов – сохранить эту видимость, сегодня мы потеряли многих из них. И Шиман значительно пострадал. Завтра мы все проснемся в новом мире.

— Лает. – Селистан сказал, не подумав, испуганно замолчал.

 — Да, Лает, — повелитель кивнул головой, умница Селистан, с таким трудом налаженный контакт завтра будет разрушен, мальчишка никогда не простит его, только вчера он показывал ему мирную и благополучную столицу.

 — Мы бросим все силы на восстановление Шимана, — Семайн склонился над пультом, надо понять объем разрушений, достаточно, крепостная стена полностью разрушена в нескольких местах, повернулся к отцу. – Повелитель, строительные бригады будут здесь через час, максимум два, я заставлю их работать всю ночь. Но как заставить савантов снова работать на нас? Кангари был единственным, кто справлялся с ними, он был одним из них.

 — Если этот человек, Месемер, еще жив, — Селистан не думал о Шимане, настоящая проблема ждала их во дворце, в конце концов, кому интересно, разрушен Инграндар или нет? Посмотрел на отца, тот слушал его. – Надо подпустить его к эндо, радость от встречи отвлечет их от реальности. – Повелитель недовольно кивнул, Месемер ничего не знал о Шимане, для него это обычная крепость, значит, не сможет рассказать ничего лишнего. Но позволить им снова общаться… Селистан перебирал варианты. – Можно прямо сейчас отослать их подальше, за пределы зоны разрушения, в Анхелой, или на озеро Сайм… В крайнем случае, можно запереть их в эндотриксе, пока не восстановим реальность.

 Повелитель скрестил пальцы, принимая решения. Худший вариант из всех, подпустить Месемера к ним, был лучшим.

 — Анту сойдет с ума в эндотриксе, и они не заслужили наказания, — Повелитель улыбнулся, мальчишки вернулись домой, он победил. – И мне не найти предлога для дальней поездки. Они уже знают про похищение. – Опять улыбнулся, и еще одна победа, Месемер жив. – Селистан, ты лучше всех разбираешься в развлечениях, устроишь нам праздник в Фельте, по случаю спасения Месемера.

 — А как же Кангари? И Биханг? – Семайн не выдержал, праздник, когда в семье смерть?

 — Мы не будем носить траур, — Повелитель встал, пора возвращаться в Фельту. – Кангари выбрал свой путь сам, сам и ответил за свой выбор. Месемер и Презис в нижней комнате башни, я временно отнял у них разум, первым делом перевезите обоих в Фельту. Туда же привезете оставшихся в живых савантов, под охраной, я сам разберусь с ними. Селистан, займись этим. Семайн, ты отвечаешь за восстановление Шимана, крепость должна заработать как можно быстрее, — подошел к пульту, оценил разрушения. – К утру не получится, у тебя будет два дня.

 — Повинуемся, господин, — оба низко поклонились, принимая его план.

 Повелитель исчез из комнаты, не прощаясь, но он переместился только до площадки с энгиаддами, он не торопился обратно в Фельту, там его ждал труп младшего сына, расстроенные эндо, которым опять придется врать, и звездочка, которая так и не захотела проснуться. Ему было что обдумать по дороге, да и груз, портативный эндотрикс весил тонны, он чувствовал, как Кангари бьется о стенки, пытается вырваться наружу, отнимал много сил.

Над Фельтой стояло тонкое жемчужное сияние, переливалось, пропадало и тут же появлялось вновь. Он остановил энгиадд, вдохнул ночной воздух, стараясь успокоиться, он знал, что означает этот свет. «Как в лучшие времена», тут же поправился, даже в лучшие времена, когда они верили ему как своему отцу, их света не хватало на весь дворец, ему приходилось прокрадываться к ним ночью, пока они спали, чтобы окунуться в него. Пришпорил энгиадд, звездочка проснулась, скоро он увидит ее, даже эндотрикс больше не казался тяжелым, и Кангари наконец затих. «Возможно, ты чувствуешь тоже, что я», нелепая мысль, даже сильнейший из савантов не сможет ничего почувствовать сквозь невидимые стены тюрьмы.

 Он вошел в зал тысячи звезд так тихо, как мог, остановился на пороге, привыкая к яркому свету. Заметил мальчишек, они заснули в креслах у очага, ожидая его. Заметил пустые коконы, Рахуса и Астар, значит, этому сыну уже лучше, он хмыкнул, две лишние чашки на столе, в одной недопитый чай, похоже, тут был разговор, и похоже, Рахус просто сбежал. Но главное, еще один кокон, Агвар заснул рядом с ним, значит, Биханг жив, им удалось спасти его. Оказался возле кокона, заглянул туда, сейчас он хотел видеть младшего сына, отшатнулся, жуткое зрелище, от его тела почти ничего не осталось, обрывки плоти парили в прозрачном желе, время от времени по нему пробегали искры.

 — Они сделали все, что могли, — Агвар проснулся, посмотрел на повелителя, — они сказали, дальше работа моя, его и времени.

 Повелитель протянул руку, он хотел дотронуться до сына, тот стал страшным чудом, остановился, он мог разрушить их магию.

 — Он сказал, что не умрет, пока не увидит тебя, — Агвар встал, подошел к кокону, вид Биханга завораживал.

 — Значит, он не увидит меня, — повелитель усмехнулся, попытался скрыть растерянность. – Мы же не хотим, чтобы упрямый мальчишка выполнил свое обещание и умер у меня на глазах? Я кое-что привез ему из Китерры, — достал кристалл, неловкая ситуация, Агвар не должен был этого знать. – Это запись последней песни эндо, они выиграли с ней какой-то конкурс. Как ты думаешь, это не помешает ему?

 — Музыка эндо, — Агвар низко поклонился, скрывая улыбку, господин вел себя как настоящий отец, и не только по отношению к эндо. – Не может помешать.

 Повелитель склонился к лицу Биханга, осторожно, стараясь не касаться его, положил ему на голову кристалл, лечебные искры пробежали по всему кокону, все тело засветилось, он не сомневался, что узнал ритм, Биханг слушал «песню номер один».

 Неохотно повелитель отвернулся от кокона, он хотел бы остаться здесь, наблюдать за музыкой и за лечением сына. Поймал взгляд Лаета, тот проснулся, наблюдал за ним из своего кресла.

 — Лает, разбуди брата и идите спать, — повелитель нахмурился, «поговорили», настороженный взгляд у мальчишки, как-будто и не было этого вечера в Китерре, звездочка проснулась и не простила его. – С Месемером все в порядке, он будет здесь через пару часов. Вы встретитесь с ним утром, он очень устал, — чуть не добавил, «также как я».

 — Спасибо, отец, — Лает заставил себя это сказать, права Сталь или нет, но повелитель выглядел сейчас как нормальный человек, видно, как он устал и как беспокоится за Биханга, все-таки спросил, любопытство оказалось сильнее. – Завтра расскажешь, что там произошло в Шимане?

 — За завтраком, — повелитель улыбнулся, не просто праздное любопытство, он заметил легкое сожаление, там была драка и без него, прежний Лает возвращался. – И кстати, где ваши братья? Почему Дзеньо не охраняет тебя?

 — От кого? – Лает зевнул, длинный был день, доползти бы до спальни. – И потом, у него какие-то дела. А Рахус от Стали сбежал. Она проснулась, ты знаешь?

 — Догадался, — Повелитель представил это, проснулась и тут же построила всех, бедный Рахус, от девушки он вряд ли такого ожидал. – Спасибо за Биханга.

 — Мы должны ему, он спас нас в Ста-Пайе. – Лает сполз с кресла, надо разбудить Анту, добавил небрежно, эту мысль надо было проверить. – Думаю, выживет, раз выжил после раны в Китерре. – Резко развернулся, пытаясь застать отца врасплох. – Мы ведь зеркалим друг друга, Лангор и Китерра, да?

 — Умный парень, — повелитель просто кивнул, может, прежний Лает возвращался слишком быстро, — Поговорим и об этом завтра. Сейчас я хочу видеть Астар.

— Она в саду, — Лает встряхнул Анту, тот заворчал, крепче вжался в кресло. Лает усмехнулся, — Вот где этот Дзеньо, когда мне нужна его помощь?

 Повелитель не ответил, он уже был в саду.