Рахус на секунду заколебался, нужно выбрать правильно, Анту или Астар. Несомненно, Астар, она лучше оценивает ситуацию. И к ней проще проникнуть, скажет, что болят раны и ему надо увидеть Агвара, Астар будет там рядом, сторожить Биханга. Побежал по пустому дворцу, не потому что торопился, ему хотелось бежать, впервые в жизни он не стыдился потерять человеческий облик, четыре лапы бесшумно касались каменного пола, он отлично видел в темноте, слышал шаги случайных придворных, быстро скрывался от них. У самого входа на половину эндо снова стал человеком, на этот раз это было легко, негромко рассмеялся, отец наконец освободил его, чувство полной свободы, ради этого стоило умереть.

 Слегка удивился, охраны не было, потом вспомнил, безумных духов контролировал Кангари, этот брат уже мертв, отмучался, и нагадил напоследок. Толкнул дверь, она была незаперта, непростительная безолаберность, эндо надо было охранять всегда, даже на пороге конца света.

— Тебе стало хуже? –Агвар оторвался от приборов, он каждые полчаса проверял состояние Биханга. – Нужно обезболивающее?

 — Мне стало лучше. –Рахус сразу прошел к очагу, тут на столике все еще стоял его недопитый чай, как будто целая жизнь прошла. – Мне нужна Астар.

 — Она спит, — Агвар нахмурился, с принцем было что-то не так, совершенно не похож на себя.

 — Ну так разбуди ее, — Рахус неожиданно для себя громко крикнул, звук ушел в потолок, потерялся среди света шаров. – Агвар, это не может ждать.

 — Что опять случилось? – Он резко развернулся на ее недовольный голос, она лежала на диване под пледом. – Рахус, иди сюда.

— Лучше выйдем в сад, — Рахус пожалел старика доктора, не стоит его пугать, Агвар родился в Инграндаре, всю свою жизнь провел в Фельте. – Сестра, времени очень мало.

Астар послушно слезла с дивана, накинула плед на плечи, что делать, сегодня такой день, ей никак не удавалось поспать. Она только недавно задремала, тревожный сон, начали сниться какие-то гадости, небоскребы рушились, между ними летали маленькие старинные аеропланы, что-то взрывалось. Рахус показался ей продолжением кошмара.

  Значит так, — он уселся на ступеньки лестницы, ведущей в сад, успел удивиться, как красиво вокруг, почему он раньше этого не замечал, Астар плюхнулась рядом. – Ближе к утру отец придет уговаривать тебя выступить на концерте вместе с парнями. Не…

 — Каком концерте? Он же наказал меня, — Астар удивилась, она почему-то думала, что придется отшить этого парня, что он пришел признаваться ей в любви. – И он не подпустит меня к парням, я знаю его планы. – Хмыкнула, все еще трудно поверить. – Прикинь, он надеется, что мы грохнем его и станем новыми правителями Лангора. Создадим новый мир на осколках империи.

 — Вот именно, на осколках, — Рахус улыбнулся, знакомый стиль речи, хорошо, после Анту он понимал ее. – И все начнется завтра. Не отказывайся от концерта, только так ты сможешь предупредить ребят.

 Астра напряглась, скинула плед, резко стало жарко, она не рассчитывала на такую быструю атаку, отец вроде казался вменяемым.

 — Это не отец, это Кангари, — Рахус как-то понял ее, — Он похитил Месемера, не знаю зачем. Отец убил его, — Астар громко хмыкнула, «поделом». –Кангари и его саванты с помощью усилителей контролировали эту реальность, в которой все хорошо…

 — Где хорошо? — Астар просто не удержалось, он что, правда думает, что тут рай земной?

 — Фельта и Инграндар целы, нет и следов старой войны, люди живут относительно мирно. – Рахус заторопился, ему показалось, сейчас должен появится отец и убить его. – Но один из усилителей разрушен, саванты вышли из-под контроля, завтра наступит новая жизнь, в которой вечная зима, голод, разрушенная столица и жизнь сорока миллионов людей под угрозой. И его это устраивает.

 — Ты бредишь? – Астар на всякий случай отодвинулась, настоящий псих этот Рахус. – Отец никогда… Он так долго тут все обустраивал.

 — Ну так, все для вас, — Рахус ухмыльнулся, странно, что Астар не поняла план отца раньше, он знал это всегда, только эндо воспитывали как будущих правителей, на остальных детей повелителю было плевать. – Страдания, болезни, голод, бунты, новые войны, угроза для семьи и государства… Вы броситесь всех спасать, снова будете работать на него, жить по его плану.

 — Логично, — Астар задумалась, представила ситуацию, да, они будут всех спасать, это неизбежно, как то, что солнце утром встанет. – Прикинь, а еще обвинял меня в эгоизме. И какой у тебя план?

 — Предупреди парней, вместе вы сможете восстановить текущую реальность, — прозвучало неубедительно, да и она засомневалась, он пожал плечами. – По крайней мере, он так сказал. То, на что нужны сотни савантов и усилители, эндо могут сделать за минуту и навсегда. Главное, остановить заморозки, тогда урожай не погибнет.

 — Еще бы знать как, — Астар громко хмыкнула. – И даже если. Прикинь, люди просыпаются в разрушенных домах, а потом через пару часов все снова нормально. Так можно с катушек съехать.

 — Кара императора, или еще какая-то чушь, — Рахус откинулся на ступеньку, улыбнулся ей, действительно, страшноватая картинка. – Главное, что все вернется обратно. Пара недель мирной жизни, и народ забудет все как дурацкий кошмар, у людей короткая память.

— Предположим, — Астра снова задумалась, вроде, они могут это сделать, она смутно догадывалась как. – А дальше-то что?

 — Хватайте вашего Месемера и тикайте отсюда. – Рахус все просчитал, тихо порадовался, что не пошел к Анту, брат даже не подумал бы о «дальше», —      Положим, сейчас в Китерре для вас опасно, отец легко доберется до вас там. Но есть же и другие миры. Куда-то же вы отослали этого убийцу-музыканта, отец так и не нашел его. – Астар приподняла бровь, значит, искал. – На худой конец, вас он найдет. Пока он будет искать, миру не будет ничего угрожать.

 — Дарегойская добыча, — Астар усмехнулась, отличный план, жалко, нереальный. Потом внимательно посмотрела на Рахуса, вдруг сообразила, чем он рисковал. – А ты с нами? Отец же убьет тебя.

 — Он все равно убьет меня, я взбунтовался, — Рахус безмятежно улыбнулся, устроился поудобнее на ступеньках. – Я так долго стремился к смерти, а жить – классно. Посмотри, какая красота вокруг.

 — Псих, — Астар поставила неутешительный диагноз, стало понятно, почему этот брат нравился Анту. – Завтра на концерте держись поближе к сцене, так, чтобы мы видели тебя. Попробуем убежать все вместе. – Поежилась, холодная ночь, мир остывал на глазах. – Черт, еще Биханг, он же не выживет без нас. – Тяжело вздохнула, — Пойду лечить гада. Пока, Рахус.

 «Прощай», он прошептал про себя, не стал ее расстраивать, никуда он не побежит от гнева отца, его жизнь заканчивается так. Он хотел этого много лет, дурак. «Когда боги наказывают, они исполняют наши желания», уставился в темноту, наслаждаясь видом. Странно, что отец не остановил его, похоже, он слишком занят. Лениво подумал о делах, с работой все в порядке, он всегда был готов дать полный отчет, с завещанием тоже, составлено давным-давно, все близкие люди вписаны в него. Оставалось одно незаконченное дело, бедная Онсатей, станет женой и вдовой в один день. Вскочил на ноги, времени мало, нужно немедленно разбудить своих придворных, организовать свадьбу. Хорошо хоть, свадебные браслеты для него и Он-Сати он заказал заранее.

Повелитель зашел в свою спальню, ненужная роскошь, он никогда не спал, сейчас в его кровати лежал Месемер, не возвращать же его в его комнаты, там все было залито кровью. Сел в кресло, закрыл глаза. Сразу после совещания он слетал в Китерру, забрать инструменты, куча непонятного хлама, а не музыкальные инструменты, оказалось минутным делом, они были выставлены на всеобщее обозрение, просто брошены без присмотра, вряд ли кто-то заметил его. Вылазка освежила его, привела чувства в порядок, хотелось сходить к Рахусу, посмотреть как он, успокоить его. Брошенное в лицо обвинение казалось мелочью, не заслуживающей наказания, повелитель виновато улыбнулся, бедный глупый Дзеньо, даже не понял, в чем Рахус обвинил отца. «Ты готов пожертвовать всеми, только чтобы заставить эндо спасать мир, работать на тебя», ну что ж, это правда, за правду не убивают. «Пусть помучается до утра», мальчишка взбунтовался, за бунт убивают.

— Отдать тебе кровать? – Открыл глаза, Месемер смотрел на него, с легким осуждением, как ему показалось.

 — Я никогда не сплю, — повелитель скривил губы в полуусмешке. – Чем ты недоволен опять?

 — Презис рассказал мне твой великий план, ты хочешь, чтобы дети убили тебя и так взошли на престол. – Месемер недоверчиво покачал головой, лангорская логика была невероятна. – Ты безумен, ты знаешь?

— У этого мертвеца длинный язык, — повелитель ласково улыбнулся, «папочка» Месси верен себе, говорит правду и не думает о последствиях. – Они должны спасти мир. От меня, в том числе. Но я умею быстро менять планы, лучшее доказательсво этому – ты сам. Ты все еще жив.

 — Спасибо, что спас меня, — Месси смутился, неудобно вышло, его только что спасли, а он наехал на спасителя. – Если честно, я так и не понял, зачем Презис затеял это все, мы могли поговорить и в моей гостиной, в удобных креслах и за чашкой чая.

 — Ты на него не злишься? Он собирался убить тебя, — повелитель наслаждался моментом, каким-то чудом он всегда отдыхал во время разговоров с Месемером, он начал расслабляться, этот день прошел, наступал новый.

— Мне его жалко, — Месси потянулся, надо вставать, в незакрытые окна дул холодный ветер, тонкая полоска света намекала на скорый рассвет. – Мы с ним в одинаковом положении. Его убийца – его единственный друг.

 — Не в одинаковом, у тебя много друзей, в Китерре, и уже в Лангоре, — Повелитель встал, нужно снова браться за дела, отдых закончился. – Они готовы умереть за тебя. Я завидую, Месси.

 — И каков новый план? – Месемер счел нужным быстро сменить тему, зависть – очень опасное чувство, особенно, когда завистник во всем сильнее тебя. – Кто они для тебя, твои дети или всемогущие эндо, которых надо заставить спасать мир? Трудная будет задача, должен предупредить. Они – эгоисты, и не способны спасти даже себя.

 — Решай сам. Утром ты встретишься с Анту и Лаетом, за завтраком, потом поможешь им с концертом, я хочу предложить им посоревноваться с местными музыкантами. Их инструменты я уже привез. – Повелитель заметил сомнение, опередил его возражения. – Попробую уговорить Астар, она вернулась и сейчас лечит Биханга, мальчишка жив только благодаря их вмешательству.

-Бедный парень, — Месемера передернуло, он вспомнил как это было. – Настоящее чудо, он прикрыл брата собой, от такой адской штуки, она взорвалась прямо над ним. Настоящее чудо.

 — Биханг защищал Рахуса? – Повелитель задумался, логично, у сыновей разные ранения, но Бихангу придется объяснить эту глупость, спасать брата, а не себя.

 — Я как раз вышел из спальни, сразу после взрыва, увидел, как Рахус сталкивает с себя брата, еще была странная вспышка света, — Месемер вжался в спинку кровати, мерзкие воспоминания, -и бросается на людей, они как раз ворвались в комнату. Этот твой сын – не человек, ты знаешь?

 — Кроме эндо тут нет людей, — повелитель усмехнулся, полуправда, ни Райдины, ни Руни не были людьми, и даже он не знал, кем была дочка. – Ну и тебя. Ты ведь человек, Месемер?

 — Всегда думал, что да, — Месемер растерялся, они выглядили как люди, но ведь это логично, будь он инопланетянином, он тоже бы маскировался. Опять сменил тему, нужно справиться со своим отвращением к неземному, он не хотел, чтобы лангорец заметил его. – Как концерт в Ламасе? Понравился?

 — За завтраком, — повелитель отмахнулся, пора было идти к Астар, утро конца прежней жизни приближалось. – Все расскажу за завтраком. Отдыхай пока.

 Месемер уставился на то место, на котором только что стоял повелитель. Что-то происходило, опасное, для него и для ребят, но он не понимал что.

Он думал застать ее спящей, резко остановился на пороге, Астар склонилась над коконом Биханга, что-то тихо напевала ему, схватился за стену, снова острая боль в груди, и тяжесть, сейчас снова придется врать ей. Дочь вскинула голову, посмотрела в его сторону, она почувствовала его.

 — С Месемером все в порядке, я только что говорил с ним, — ляпнул первое, что пришло в голову, как-то надо было начать разговор. Волна раздражения навстречу, состояние опекуна сейчас не интересовала ее. – Надо поговорить, звездочка.

  — Выйдем в сад, — она схватила плед с кресла, набросила его себе на плечи. – Накинул бы что-нибудь, там холодает.

 Он злобно улыбнулся, врать не придется, Астар все знает, и понятно, кто проболтался. Быстро пошел за ней, она не оглядывалась. На террасе остановилась, ждала его.

 — Значит, Рахус наивно полагал, что я ничего не узнаю? – Повелитель схватил ее обеими руками, развернул к себе, она вырвалась. – Ну тем лучше. Ты ведь не против увидеться завтра с братьями, вместе сыграть для нас?

 — Рахус уверен, что ты все знаешь. Ждет смерти от твоей руки. Идиот. И ты идиот, — он отшатнулся, прямо сейчас она ненавидела его. – Мы зря теряем время. Немедленно разбуди парней, мы попытаемся это остановить, пока утро не настало.

 — Нет, — повелитель снова схватил ее, жадно обнял, ее ненависть была хороша на вкус, наполняла его силой. – Мне нравится, как все идет. Завтра вы отыграете ваш последний концерт и снова станете моими эндо. Броситесь спасать мир.

 — С чего вдруг? Может, мы просто займем места в первых рядах партера и будем безмятежно смотреть, как все катится в пропасть, — Астар освободилась, села на пол, первая волна возмущения прошла, теперь она ругала себя за этот взрыв, лучше бы она скрыла от него, что все знает. Хотя бы попыталась скрыть. – Мы же эгоисты, ты сам так сказал.

 — А еще вы – саванты, — Повелитель устроился рядом, наслаждаясь видом, красивее его дочери не было никого. – Не такие как Кангари, бедному парню не повезло, он не умел защищаться от чужих эмоций, сошел с ума, когда вы вспомнили все, но все же саванты. Вы не сможите просто сидеть и смотреть.

 — Меня бесит твоя уверенность, — Астар побледнела, он намекал, что и смерть Кангари, и вся эта катавасия с реальностью тоже их вина, она так и не справилась с мыслью, что он завоевал мир для нее. – Заставила себя улыбнутся. – Отец, ты всегда был умнее всех, с чего вдруг ты так поглупел. – Поняла, что задела его, быстро продолжила. – Ты готовишь империю для нас, годы потратил на то, чтобы все обустроить, чтобы все тут работало нормально. Столько усилий коту под хвост. Только потому, что ты не видишь другого способа заставить нас встать на свой путь. Ну неужели ты не способен придумать другие варианты? Ты же рискуешь всем ради сомнительного результата. – Попросила, это всегда помогало. – Ну пошли, разбудим мальчишек, исправим все прямо сейчас.

 — Позавчера Лает был в Инграндаре, — Повелитель грустно улыбнулся, — Мы летали над центральным Лангором. Он все видел сам, обычная жизнь обычных людей. – Протянул руку к дочери, так и не дотронулся до нее. – Как ему скажу, что все это было неправдой? Простой видимостью, в которую верили все.

 — Это трусость, отец. – Астар удивилась, она никогда не замечала этого, отец всегда был храбрее всех, поежилась, плед больше не согревал, — Ты поэтому стер мне память в детстве? Чтобы не объяснять?

 — Да, я боялся, что ты возненавидишь меня, — повелитель легко признался, виновато улыбнулся, — Ты была маленькая, я решил, ты не сможешь понять величие моего плана.

 — Я и сейчас не понимаю, — Астар зацепилась за реальность, пол террасы поплыл в сторону, она начала куда-то проваливаться, неприятное чувство в желудке. —  В результате мы все вспомнили, возненавидели тебя и себя и сбежали. Это провальная стратегия, папа. Лает будет знать, что мы могли предотвратить это, а ты не дал. Никогда не простит тебя. Ты опять нас потеряешь.

  — Я всегда был готов потерять империю, детей и свою жизнь. Ради мира, которого даже не увижу. Неужели ты думаешь, что твой довод убедителен, Астар? – Глухо ответил он, это был убедительный довод, завтрак с детьми, потом их концерт, а потом они навсегда станут врагами, начнут сражаться с ним, он чуть не застонал, боль в груди стала невыносимой, лег на холодный пол, начал задыхаться.

— Папа, что с тобой? – почувствовал ее руки на своей груди, теплые маленькие руки, звездочка лечила его.

 — Просто устал, день был тяжелый, — с усилием сел, надо было продолжать. – Сыграем в игру, Астар, как в детстве играли. – Она резко отдернула руки, его игры всегда были кровавыми. – Вариант первый. Ты воспользуешься тем, что я сейчас слаб. Можешь даже не убивать, просто останови меня. Идешь к братьям, будишь их, все им рассказываешь, и вы вместе спасаете мир.

 Астар отрицательно покачала головой, его боль отдавалась в кончиках пальцев, ударить его сейчас было как бить лежачего, так нельзя.

— Вариант второй, — он усмехнулся, именно лежачего надо бить, она упускала идеальный шанс, — ты выступаешь с братьями и ничего им не говоришь. – Повысил голос, она разочаровала его, опять. – Или говоришь, это тебе решать. Если ты скажешь, я убью Рахуса. Не скажешь, Рахус останется жить. Решай, жизнь одного против жизни миллионов людей, быстрая смерть против долгих лет голода, войн и чужих страданий.

 — Рахуса? – Астар успела забыть про этого брата, замерла растерянная, он ведь никто для нее, случайный собрат по несчастью, выпалила не задумываясь. –Не убивай Рахуса. Я ничего не скажу. Я обещаю.

 — Репетиция в девять, в зале полумесяца, братья и ваши инструменты будут ждать тебя там. – Повелитель встал, развернулся, он не хотел видеть дочь, она сделала неверный выбор, опять. –Я пришлю за тобой охрану, тебе не удастся сбежать по дороге.

 — Я и не собиралась бежать, — Астар выкрикнула это в темноту, повелителя больше не было рядом, он переместился. Астар сказала тихо. –А вот ты опять сбежал.

Рахус ждал его в своем кабинете, сидел в любимом кресле у камина, наблюдал, как вспыхивают и гаснут угли, бессмысленно короткая жизнь, совсем как его. Встал навстречу шагам, тут же упал на колени.

 — Я готов, повелитель. Освободи меня. – Он не поднимал глаз, не хотел видеть отца, приготовился испытать боль и отключится навсегда. «Просто ничего не будет сниться». Сосредоточился на складках белого кафтана, они красиво легли на полу.

 — Нахамил отцу, женился на опальной и все рассказал Астар, — вздрогнул, услышав насмешливый голос, отец не мог все сделать быстро, ему обязательно надо было поиздеваться напоследок. – Мне кажется, смерть  — слишком мягкое наказание за столько преступлений сразу. – Рахус затаил дыхание, отец задумал для него что-то ужасное, сжал спрятанный в рукаве короткий кинжал, он не позволит ему мучать его близких людей, закончит все сам. – Посмотри на меня, Рахус. Я хочу видеть твои глаза. – Рахус склонился еще ниже, почти прижался к полу, его схватили, бросили в кресло, отец навис над ним.

 — Сингхиру такку, отец. За мои преступления ты накажешь только меня. Только я виноват, не трогай моих людей, — Рахус решился открыть глаза, его удерживали в кресле, не давали шевельнутся, бесполезный кинжал валялся на полу.

 — Ты не умрешь, — повелитель сильнее вжал его в кресло, сын боялся его и это было неприятно. – Твою жизнь выкупили. Дважды. Это правда, что Биханг прикрыл тебя от первого удара? – Рахус с трудом кивнул, отец слишком сильно давил, он начал задыхаться, мелькнуло воспоминание, его слегка отпустили. С легким удивлением повелитель сказал. – Значит, не только Биханг, но и Селистан. Ты –счастливец, Рахус, братья любят тебя. Я не могу допустить, чтобы их жертва была напрасной. И жертва Астар… -Рахус резко дернулся, он испугался за нее, повелитель улыбнулся. – С ней все в порядке. Но она отказалась от твоего плана, ничего не скажет Анту и Лаету завтра, не остановит конец света. И все это для того, чтобы сохранить тебе жизнь.

 — Она не  могла… — Рахус задохнулся, он почувствовал себя преданным, неужели она не понимала, что стоит на кону. – Моя жизнь против жизни миллионов, выбор очевиден.

 — Для нас с тобой, да, — повелитель наконец отпустил его, сын перестал думать о смерти, свалился в соседнее кресло, все это время он боялся причинить ему боль своими когтями. – Но у эндо своя реальность. Я не могу оспаривать ее выбор, хотя мне он кажется неправильным. Тебе идет похоронный наряд, Рахус. Жаль, ты не умрешь сегодня, я не смогу выполнить это твое желание.

 — Я все сделаю сам, — Рахус бросил осторожный взгляд на стол, там, в серебряной шкатулке, подарок его матери, лежал кристалл яда. – Просто оставь меня одного, отец.

 — Это ведь наследство Сей-Лерей? – Повелитель быстро схватил шкатулку, удивительно, как некоторые не умеют сдаваться. – Мне всегда нравилась твоя мать, упрямая и гордая женщина, вечно спорила со мной. – Внезапно погладил сына по коротким волосам, хватит бороться с собственными желаниями. – Ты очень похож на нее, Рахус. Особенно сейчас.

 — Она была простой заложницей, — Рахус возмутился, отец не должен был вспоминать маму, она умерла из-за него.

 — Заложников в Фельте много, — Повелитель мрачно кивнул, да, он не смог уберечь ее, как не пытался, спрятал подальше ото всех, никого не пускал к ней. – Ты часто видел, чтобы я кого-то из них навещал? Тратил свое время на них?

 Рахус попытался вспомнить, нет, с другими такого не бывало. Много раз его не пускали к ней, там был отец. И еще, тот раз, когда ему пришлось прятаться, отец появился неожиданно, тогда он впервые видел его близко, до того, как его допустили к двору. Повелитель кивнул, он тоже помнил, Сей –Лерей тогда отказала ему, сказала «твой сын рядом», они поругались, она вечно нарушала все правила.

— Она вечно нарушала все правила, — повторил вслух, со значением посмотрел на сына, — совсем как ты. Странно, ты никогда не бывал на ее родине, в Асеррейе, не встречался со своими дядами. Не хотел?

 — Некогда было, — Рахус смутился, он не хотел, его дом был здесь, в Фельте, рядом с отцом и покоями матери. – Значит, ты меня сошлешь в Асеррейю, отец?

— Опять не угадал, — Повелитель достал шар эндотрикса, покачал его на ладони, Рахус нахмурил брови, просто тюрьма, это как-то банально. – Твои преступления, сын, кажутся мелкими проступками рядом с преступлением Кангари. – Рахус уставился на шар, тот был не пустой, это было странно. – Если я не казнил сына, который напал на моего гостя, пытался убить братьев и устроил конец света, почему я должен казнить тебя? Ты просто пытался спасти мир, каким ты его знаешь.

 — Там Кангари? – Рахус с ужасом посмотрел на отца, брат-савант всегда пугал его.  Повелитель одобрительно кивнул, Рахус не разочаровал его, опять. – Ты будешь нас держать в одной клетке? Чтобы мы передрались? Игра на выживание?

 — Не совсем так, — повелитель смутился, сын видел его каким-то жестоким монстром, как будто ему нравятся их мучения. – Только на время концерта. Поговоришь с братом, обсудите ваши противоположные взгляды. Потом… — жуткая ирония, мальчик хотел свободы, а станет стражником. – Ты будешь тюремщиком Кангари. Можешь навещать его сколько угодно, общаться с ним, но не выпускай его, пока не убедишься, что он больше не причинит зла.

 — Я не буду этого делать, охраняй его сам, — Рахус вскочил на ноги, от предложения отца его затошнило. – Ты не заставишь меня.

 — Это не предложение, это твое наказание, — Повелитель тоже встал, наступило утро, пора будить детей к завтраку, последнему семейному в его жизни. – И я надеюсь на тебя, Рахус. Ты смог вернуть мне Анту, как-то нашел с ним общий язык. Постарайся вернуть мне и Кангари, мне нужны все мои сыновья.

— Отец, расскажи все Анту и Лаету, они еще могут все исправить, — Рахус поклонился, смиряясь с приговором. – Если тебе нужны сыновья. Иначе ты их потеряешь.

 Повелитель раскрыл дверь эндотрикса, одним рывком забросил туда сына, спрятал шар в карман, усмехнулся, «отличные последние слова, Рахус, глупый мальчишка, надеюсь, ты выживешь, Кангари не убьет тебя».