Еще с вечера за Лаетом пришли, повелитель приказал разместить его рядом с собой, Лает обнял Анту на прощание, «держись тут», они охотно поменялись бы наказаниями. Не в этот раз.

Лает растянулся на широкой кровати, рука сама поискала клавир, лучше бы Месемер захватил его, а не чай. От скуки рассмотрел рисунок на деревянных панелях, ими были отделаны все стены. Вообще, покои ему выделили скромные, всего три комнаты, спальня, кабинет и столовая. Гостиной не было, гости не предполагались. Спать не хотелось совсем, навалился отложенный стресс, его потряхивало, до него только начало доходить, они пытались убить повелителя, он почему-то пощадил их. Дико, он даже не сердился на них. Скорее, переживал. «Попытка самоубийства провалилась», сейчас он был этому рад, вообще непонятно, что это нашло на них. Мысли перепрыгнули на Месси и его новости, представил субботний концерт, огромный стадион, заполненный людьми, волнение перед выходом на сцену, вот бы оказаться там, вместе с ребятами из музыкального, хотя бы послушать большой звук вживую. «Песни сырые, надо бы доработать», строчки нот побежали перед глазами, мысленно он переписывал ту музыку, так и заснул.

 — Тебя подменили, — Лает не стал открывать глаза, присутствие повелителя чувствовалось и так, он сидел на кровати уже какое-то время, ждал, пока Лает проснется. – Еще чуть-чуть и ты будешь желать мне спокойной ночи и укрывать одеяльцем.

 — А что, надо? – Повелитель смутился, мальчишка метался во сне, беспокойно спал, только минуту назад он вернул сползшее одеяло на место.

 — Не надо. Это делала мама, — Лает плотно сжал губы, он был готов расплакаться. Резко сел, окончательно просыпаясь, свет бил прямо в глаза, за несколькими панелями скрывались окна, вечером он этого не заметил.

 -Душ, одежда, завтрак, — повелитель тоже встал, отвернулся к открытым окнам. Сейчас Лает выглядел совсем беззащитным. – Буду ждать тебя за столом.

После душа Лает постоял перед зеркалом, рассматривал себя, в столовую не хотелось, на выступление он не стал бы так одеваться, темной парчи кафтан сильно обтягивал, сковывал свободу движений.

 — Мое расписание на сегодня, — Повелитель довольно кивнул, наконец появилась осанка, сын стал похож на правителя, протянул ему лист одной рукой, другой подтолкнул чашку с чаем, вроде, он достоверно воспроизвел завтрак из памяти Мессемера. – Теперь и твое. Лучше ознакомится заранее, там все расписано по минутам.

 — Как ты себе это представляешь? Я ничего в этом не понимаю, обычный музыкант, — Лает пробежался глазами, длинный список и непонятный. – Облажаюсь у всех на глазах.

— Следи за словами, слэнг и хамство остались в Китерре, — это напомнило ему, он с легким удивлением спросил. – Кстати, Месси говорил, ты постоянно ото всех запирался. Тебе вроде не нравилось, когда я тебя отправлял в эндотрикс.

— На самом деле нравилось, — Лает оторвался от сэндвича, позволил себе улыбнутся, маленькая детская тайна. – Понимаешь, только там я был свободен, никто не лез в мою голову, никто не наезжал с приказами. Я часами лежал и придумывал всякое, в-основном, музыку. – Нахмурился, как там Анту. – Я часто брал чужую вину на себя, чтобы оказаться там. Отец, Анту нельзя оставаться одному, это слишком жестокое наказание.

— А кто убил Тайшту, ты или Анту? – Повелитель тоже нахмурился, он думал, что не знал тех, кто вернулся, оказывается, он вообще их не знал. Перед каждым наказанием Лает устраивал истерику, сопротивлялся, приходилось тащить его силой, получается, все это был театр.

 — Анту, — тоже уже не имеет значения, второй раз повелитель не будет наказывать. — Мы тогда только вернулись с очередной битвы, при Сейвкарросе, кажется, а он начал приставать со своими уроками. – Лает перестал жевать, чудовищный поступок, детьми они были чудовищами, как повелитель и другие братья. – И потом, он ведь был предатель, сдал фаленосскую Сериду.

— Тогда вы об этом не знали, — Повелитель ласково улыбнулся, не зря он напомнил об этом, на их руках не меньше крови, чем у всех остальных. – И не волнуйся за Анту, за ним будут незаметно следить. Если это будет слишком опасным, я отменю наказание.

В столовую без стука вошел Биханг, низко поклонился обоим, повелитель знаком пригласил его сесть, присоединиться к их завтраку. Биханг послушно сел, почему-то напротив Лаета, кинул на него осторожный и быстрый взгляд, потом лишь взял чашку с чаем.

 — Извини, кофе нет, — Лает почувствовал себя хозяином, Бихангу тут было неуютно, он прятал глаза, вспыхнуло воспоминание. – Как тебе шпионилось за братьями?

 — Неплохо, — Биханг с вызовом посмотрел на него, парень не понял, куда вернулся, в Лангоре это нормально. – Двое хотят убить вас, освободить повелителя от влияния эндо. Дзеньо, Селистан отговаривал его, и Рахус, тот ни с кем не совещался, пришлось влезть в его мысли. – Самое интересное он приберег напоследок, подождал реакции отца и брата, ее не было. – И еще, они все поголовно влюблены в Астар.

 Лает поперхнулся, повелитель, кажется, тоже удивился, ушел в себя, проверяя информацию.

 — Она вернулась красивой женщиной, — повелитель определился. – Так что, это нормально. Хотя, конечно, это усложняет игру. Лает, я надеюсь, ее сердце свободно? В Китерре ее не ждет избранник?

 — Ну, она не блюла королевскую честь, — Лает вернулся к завтраку, куча романов, коротких но страстных, насколько Сталь вообще способна на страсть.

 — Самые длинные отношения длились три недели, еще бы чуть-чуть и я бы убил гада, вдруг, это настоящая любовь, — Биханга не спрашивали, он смутился, неоднозначная фраза. – Нет, повелитель, я не влюблен. Она – моя сестра, и она взрослела у меня на глазах, я все время был рядом.

 — Биханг, твоя ссылка на Фаленоссу пока отменяется, — повелитель вгляделся в него, нет, сын не врал. – Эндо надо защитить любой ценой, остальные этого пока не понимают. – Биханг растерялся, «и что я могу? Опять следить за всеми и сразу?». – Просто будь рядом. И потом, у меня для тебя есть задание. У нас тут завелся гость, который не знает языка и наших обычаев, будешь его опекать. Пока я держал его в эндотриксе, для его же безопасности. – Лает опять поперхнулся, Месемер ночевал в клетке, бедный папочка. – Учитывая их вчерашнюю реакцию на его появление, — кивнул в сторону Лаета, — его могут скоро убить. Он мне нужен живой.

 — Значит, Месемер останется, — Биханг не смог скрыть радость, тут же испугался, что повелитель заметит ее. Вскочил на ноги, опять низко поклонился, быстро выбежал из комнаты, от греха подальше.

 — Что это, Лает? Ревность? – Повелитель усмехнулся, и этот туда же, поистине, человек обладает какой-то магией, он сам прямо с утра чуть не пошел к нему, советоваться по поводу Анту, мальчик так и не заснул этой ночью, метался по комнатам, его реакция пугала. – Тебе не нравится, что Биханг забрал у тебя папочку? Ну так, теперь ты знаешь мои чувства, когда Месси забрал у меня вас. Заканчивай завтрак, сын, работа ждет нас.

Первая строчка расписания, «утреннее приветствие подданных», была нестрашной, Лает бывал на таких церемониях раньше, просто стоять рядом пока повелитель сидит на троне, с этим он справится. Он не обращал внимания на дорогу, на залы вокруг, просто следовал за повелителем, мысли его были далеко. Сталь так и не вышла из комы, пошел второй день, лучше бы ему быть сейчас рядом с ней, попытаться помочь. И с Таем, он не выносил, когда его запирали, начинал бушевать, повелитель не понимает, насколько это опасно, припадки Тая длились недолго, но после них он впадал в депрессию, врачи папочки стерегли его. И сам папочка, Месемеру сейчас несладко, оказаться в незнакомом и диком месте, таком как Лангор. Вздрогнул, ледяное касание, повелитель схватил его за руку, все это время он внимательно наблюдал за мыслями сына, тревожные мысли, но беспокоился он не за себя. Зря. Лает оглянулся, комната за тронным залом, совсем маленькая, чуть не закричал от ужаса, комната была не та, выводила не в тот тронный зал. Он сразу узнал эти темно-вишневые портьеры, они постоянно снились ему.

— Это не тот зал. Я не смогу. – Лаета шатало, он бросился к ближайшей стене, прижался к ней, защищаясь от воспоминаний, сполз на пол, сжался, обняв колени руками. Повторил как заклинание. – Ты не сможешь меня заставить.

Повелитель навис над ним, всматриваясь, нет, эта истерика была настоящая, Лает смертельно боялся старого тронного зала.

 — Я прикажу посадить Анту в эндотрикс, — повторил свою угрозу, вдруг, Лает успел забыть их вчерашний разговор за чаем.

 Лает кивнул головой, волосы закрывали его лицо, «сажай, делай что хочешь, я не пойду туда».

 — Я притащу тебя сам, за шкирку, как нашкодившего щенка, — повелитель наклонился поближе, его ноздри раздулись, Лает возбуждал аппетит, он был готов впиться в него, высосать его чувства до капли. –У всех на глазах.

 — Лучше сожри меня, прямо сейчас, я знаю, ты хочешь, — Лает сжал голову руками, чужое сознание как тяжелая каменная плита, он вжался в стену сильнее, она не защищала, стала вязкой болотной массой. – Я лучше спущусь во двор казни. Я убью тебя или себя, но ты меня не заставишь.

 Повелитель слегка отодвинулся, Лает был на грани, похоже, он правда не сможет выйти туда. Повелитель присел на корточки, взрослый сын был похож на того маленького мальчика, которого он когда-то нашел в этой комнате. Испуганный ребенок, сжавшийся в комок, спрятавшийся за портьерой.

— Лает, я хочу, чтобы ты встал, вошел в тронный зал, прошел к тронному месту и занял трон, — ласковый но твердый голос, он хотел погладить его по волосам, как-то успокоить, удержался, – Это нетрудное задание, я уверен, ты справишься с ним. Просто представь, что трон – это еще одно кресло, таких тысячи во всех залах, этот зал – такой же как все остальные. Или ты хочешь сказать, что не способен ходить и садиться в кресла? У тебя отнялись ноги? Тогда мне придется отнести тебя.

— Это не еще одно кресло, — Лает вскинул голову, глаза блестят от слез, повелитель не сдвинулся с места, по крайней мере, они разговаривают, Лает справился с первым приступом паники. – И это не еще один зал, это старый тронный зал Райдинов.

 — Я не буду говорить, что этот трон – твой по праву, — повелитель усмехнулся, Лает обвинял его. – Это неправда. Этот трон – мой, по праву победителя, я завоевал эту страну, убил ее правителей. Теперь тут правитель я, и я тебе приказываю занять его. Эти две недели ты – мой соправитель, все должны признать это. – Лает снова уткнулся в колени, жестокая шутка, посадить последнего Райдина на трон его предков. Повелитель тихо прошептал, сейчас он почти просил. – Только две недели, сын, если бремя власти окажется слишком тяжелым, я не стану дольше заставлять тебя.

 — Ты убил там маму и папу, я все видел тогда, — Лает посмотрел на правую руку, в тот день он играл за троном отца, как обычно, не обратил внимание на шум, высунулся только на крики, это было необычно, сжал руку, он тогда не удержал золотой мячик, он покатился вперед, прямо в лужу крови, он бросился следом, и мяч, и рука в крови, оглянулся, мама лежит на ступеньках, с открытыми глазами, не видит его, не шевелиться, он закричал, темная фигура склонилась над отцом, папа тоже падает, бросился сюда, в комнату за троном. Тут повелитель нашел его.

— Так происходит смена династии, — повелитель не оправдывался, ему не за что извиняться. – Лает, я был милосерден к ним. – Лает посмотрел ему прямо в глаза, повелитель не врал. – Все люди умирают, рано или поздно. Эти умерли быстро, долго не страдали, вряд ли успели осознать, что произошло. Я не издевался над ними, не держал годами в цепях, не приговорил их к долгой публичной казни. – Теперь Лает злился, милосердие врага, повелитель резко встал, сын так и не понял главного. – Лает, это всего лишь еще одна комната и еще одно кресло. Если ты не выйдешь туда сейчас, ты всю жизнь будешь бояться, как боялся маленький мальчик, которого я когда-то усыновил. И ты будешь винить себя, ты тогда струсил, не спас их, даже не пытался спасти. Лает, ты взрослый, ты должен посмотреть правде в глаза, я убил их, ты не мог мне помешать.

— Сотри мне память, — Лает не замечал, как плачет, слезы текли по щекам сами. – Почему ты не сотрешь мне память?

— Потому что тогда боль останется, это открытая рана, — повелитель осторожно вытер его слезы краем своей мантии. – О чем ты мечтал, когда память начала возвращаться?

 — Я думал… я надеялся, — Лает поправил себя, — это просто кошмар, ты – мой отец, все это неправда. Потом я понял, что правда, что все это время я называл отцом убийцу моего отца. – Лает усмехнулся, повелитель угадал правильно. – Потом я мечтал убить тебя, занять трон моих предков. Только в эндотриксе, там я был в безопасности.

— Ну так пойди и займи его, — повелитель помог ему встать, придирчиво разгладил складки на парадном кафтане. – Хотя бы это, раз попытка убийства провалилась. – Улыбнулся его смущению, Лает вспомнил, как оказался тут, подлый поступок, признать его отцом и тут же напасть. Если бы они напали раньше… Повелитель продолжил за него, мальчик любил забывать. – Тогда Месемер был бы мертв. Одного отца ты все-таки спас.

Дзеньо опять поменял ногу, он беспокоился, утренний ритуал приветствия все не начинался, повелитель опаздывал почти на полчаса, невероятно. Нелепо вот так стоять и ждать, в ряду принцев перед первой ступенькой трона, смотреть на встревоженные лица придворных и ничего не знать. Возможно, отцу нужна их помощь, возможно, проклятый эндо опять напал на него. Вздрогнул, звук открывающейся двери сзади, это было неправильно, повелитель не появлялся так. Схватился за рукоять киата, Лает, отрешенный и сосредоточенный, прошел в тронный зал, вероятно, правитель приказал ему быть тут, бросил невидящий взгляд на братьев, пошел по ступенькам вверх, к трону. Дзеньо хотел броситься следом, остановить его, он был не один, чувствовал возмущение братьев, чувствовал, как зашумела и задвигалась толпа придворных. Замер, к ужасу примешивалось удивление, наглец сел на трон повелителя, закрыл лицо обеими руками. Вместе с остальными побежал наверх, сейчас они убьют негодяя. Остановился, упал на колени, за троном появился отец, жестом приказал им не двигаться.

 -Мой сын Лает наказан, следующие две недели он будет править вместе со мной, — положил руки ему на плечи, Лает ничего не соображал, сплошное темное марево в голове, отчаянье, продолжил, он внимательно следил за реакцией в зале, Биханг нашел не всех потенциальных убийц, сейчас многие хотели убить его эндо. – Мой сын Анту следующие две недели проведет под домашним арестом. Я запрещаю к нему приближаться, разговаривать с ним. Моя дочь Астар… — да, Биханг прав, влюблены поголовно, позволил себе улыбнуться, теперь они слушали внимательно. – Наказала себя сама, она выбирает между миром живых и миром мертвых. Надеюсь, она выберет правильно, вернется к нам.

 Они подчинились, неохотно вернулись на свои места, послушно склонились все как один, принимая его решение. Только Дзеньо остался стоять на коленях.

 — Чего ты хочешь, Дзеньо? – Повелитель сильнее сжал плечи Лаета, сын не должен разрыдаться тут, нужно отобрать его боль, для Лаета сидеть в этом кресле было настоящей казнью.

 — Аудиенции, повелитель, — Дзеньо не сомневался, смертный приговор он себе обеспечил, но если это единственный шанс достучаться до отца… — Так быстро, как ты захочешь.

 Повелитель кивнул, презрительно рассматривал зал, знакомые рожи, нужные люди, старая знать, тут собралась отличная коллекция мрази, Лаету не место среди этих людей. Ненависть захватила его, волна ее шла оттуда, снизу, они ненавидели Лаета. Повелитель схватил сына за руки, силой положил их на ручки кресла, прижал, Лает попытался вырваться.

 — Лает, сын, посмотри на тех, чьего осуждения ты так боялся. — Лает послушно поднял глаза, еле заметно отшатнулся, его боялись и ненавидели, и да, осуждали, он занял место сразу двух отцов, приемного и настоящего. Повелитель склонился, прошептал ему на ухо. – Смотри, Лает. Это все что ты видишь? – Глаза Лаета расширились, он удивился, не только ненависть, еще зависть и признание, они подчинялись ему, считали, что он занял трон по праву. Они хотели ему поклоняться. Повелитель отпустил его руки, погладил его по волосам, громко сказал, пусть слышат. – Они все недостойны тебя. Разве стоит обращать внимание на них, бояться их суда? – Теперь уже залу. – Все уйдите, вы пугаете моего сына. – Дзеньо упрямо остался стоять на коленях, ждал отдельного приказа, повелитель сдался. – Хорошо, Дзеньо, ты можешь остаться. Поговорим прямо сейчас.

-Повелитель, ты находишься под влиянием эндо, они околдовали тебя, — Дзеньо почувствовал пустоту в желудке, куда-то туда провалилось сердце, остался стоять на коленях, боялся посмотреть наверх, на ненавистного эндо и отца. Прикидывал, сможет ли он добраться до Лаета, убить его одним ударом.

— С чего ты решил, Дзеньо? – Насмешливый голос, он поднял глаза на повелителя, тот улыбался. Теперь повелитель сидел на троне, безвольный Лает у его ног, повелитель придерживал его, он опять забрал слишком много, у Лаета совсем не осталось сил. – Посмотри на этого тупого быка, Лает, знает, что идет навстречу гибели и все равно продолжает. Дзеньо, ты нарываешься.

— Любое непослушание карается смертью, — Дзеньо упорно продолжал, он понимал, что делал сейчас. – Они взбунтовались, сбежали от тебя. Вернулись и тут же пытались убить тебя. Это смертная казнь, для любого из принцев. Вместо этого, повелитель, ты делаешь его соправителем, честь, которой никогда не удостаивался ни один из нас. – Повелитель потрепал Лаета по волосам, приятное чувство, послушный сын, поощрительно улыбнулся Дзеньо, продолжай. – Я сделал единственный разумный вывод, они повлияли на твое решение, манипулируют твоим сознанием. Я должен был предупредить тебя.

 — Сейчас ты оскорбляешь меня, утверждаешь, что мной можно управлять. – С удовольствием отметил, как смутился старший сын, безнадежный придурок, но честный, нужно ценить хотя бы это. – Ты же собирался тайно напасть на них, убить и так освободить меня. С чего вдруг так поменялись планы?

 — Я не знаю, — Дзеньо растерялся, отец уже знал его замысел, и еще, он действительно не знал. Увидел Лаета на троне и сорвался. Упрямо повторил. – Это все неправильно, так не наказывают.

— Десять лет назад они кое-что вспомнили, среди прочего, что я не их отец, вот и сбежали. Это не бунт, это трусость, сын, — Дзеньо вздрогнул, отец ни разу не называл так его. – А что касается покушения… -Повелитель наслаждался моментом, немного портило удовольствие только состояние Лаета, он должен был бы уже прийти в себя. – Они чисты перед законом, как это ни дико звучит. Они признали меня отцом и тут же напали. Но не для того, чтобы забрать мою власть, а чтобы снова сбежать. Им, видишь ли, никогда не нравились казни.

 Дзеньо задумался, нелепо, как могут не нравиться казни, кому не нужна власть? Он сомневался, и не скрывал этого.

 — Ну так, спроси его сам, — Повелитель легко толкнул Лаета, тот покатился по ступенькам, полумертвое тело, Дзеньо машинально поймал его, навалился на брата. Прижал его к полу, вглядываясь в его разум, отшатнулся, боль и страдание, и ничего больше. Повелитель спустился к ним, помог поднять Лаета на ноги, продолжил, — Я придумал для него самое жестокое наказание, какое смог, сын. В этом зале, на этом месте я убил его родителей у него на глазах. Он просил меня казнить его, лишь бы не идти сюда. – Дзеньо окаменел, он легко представил это, повелитель опять улыбнулся, отлично, острая жалость, сын еще и сентиментален. Решил расставить все по местам. – И потом, эндо нельзя убивать, общеизвестный факт.

— Почему нельзя? – Дзеньо посматривал на Лаета, сейчас одного удара кулаком хватит, чтобы остановить его сердце, освободить его навсегда. Настоящее искушение, уйти вместе с братом.

— Что было тут в их отсутствие?  – Повелитель задал странный вопрос, Дзеньо задумался, ничего особенного, траур и вечный белый туман, он окутывал Фельту плотным облаком, расползался по окружающим землям, поглощал свет, убивал урожай и все радости жизни. Неужели это все из-за них? Невероятно. Повелитель помог ему, парень слишком медленно соображал. – Что случилось вчера, когда моя звездочка упала в чужую кровь?

 — Она чуть не умерла, — Дзеньо схватился за грудь, острая непривычная боль. – Еще красные облака, если ты про это.

 — Эндо нужны нам, они не должны умирать. – Повелитель встал, поднял беспомощного Лаета на руки, сын все не возвращался в реальность, он вдруг испугался, вдруг все так и останется. – А ты мне не нужен, сын, и ты проявил непослушание. Казнь назначим на завтра.

 — Хватит казней, — Лает попытался освободиться, повелитель прижал его сильнее. – Отец, хватит казней, пожалуйста. Дзеньо поступил как хороший сын, пытался спасти тебя от нас.

-Как скажешь, сын, — Повелитель наконец отпустил его, Лает пошатывался, но стоял сам. – Сейчас у тебя есть право отменять казни, ты только что спас еще одну никчемную жизнь. – Повернулся к старшему сыну, скептически хмыкнул, у парня полный бардак в голове, слова Лаета окончательно добили его, так не долго сойти с ума. – Сын, ты все слышал, твоя казнь отменяется. Назначаю тебя телохранителем Лаета, не все твои братья будут действовать также глупо как ты, они попытаются убить его тайно.

Дзеньо низко поклонился, принимая задание, это хорошо, быть рядом с Лаетом, будет время разобраться, стоит ли убивать его.

— А теперь обратно к работе, если Лает помнит, что это такое, — Повелитель выпустил когти, тут же забрал их обратно, впервые за очень долгое время он был сыт. – За всеми этими разговорами мы страшно выбились из графика, придется нагонять.

Рахус выскочил из тронного зала вместе с остальными, незаметно отстал, братья обсуждали вслух поведение Лаета, громко возмущались тем, что он занял трон. «Дураки», может, отца и нет сейчас рядом, но кто-нибудь обязательно донесет. «До Лаета сейчас не добраться», позволил себе думать, наконец-то никого вокруг. Рахус давно научился думать только то, что думают остальные, как зеркало отражать чужие эмоции, сливаться с толпой. В присутствии повелителя это был необходимый навык, без него он не смог бы тут выжить. Торопливо пробежал по пустым залам, времени непозволительно мало, а нужно еще забрать планы дворца. «С этой стороны я в безопасности», проверил свои воспоминания, все хорошо, он заказал их в библиотеке еще два года назад, когда руководил перестройкой старой Фельты, поручение отца. Ну забыл вернуть, такое бывает. «Надо было выучить наизусть», нет, опасно, такой груз в памяти могут заметить, спросить, зачем ему вентиляционные проходы и шахты той части дворца, где он никогда не бывал. Комнаты эндо с трех сторон окружали зал тысячи звезд, четвертая стена – сплошное окно, оно выходило в замкнутый со всех сторон сад, только для эндо и их хозяина. Это все знали. Не знали, как туда попасть, там редко бывали гости. «Зато ты знаешь», затормозил, впереди его часть дворца, его придворные вечно ошиваются там.

 — Лает – соправитель отца, таково его наказание, — кинул небрежно Эллоту, старая крыса вытаращила глаза, отлично, теперь им всем будет чем заняться, они без конца будут это обсуждать. «Нелепо, все знают, что за разговоры можно угодить во двор казней, и только тем и занимаются, что целыми днями болтают. Все дураки поголовно», постоял над столом, папка с планами лежит вот там, спрятана у всех на виду, вместе с текущими делами. «Сам ты дурак, отец убьет тебя, как только узнает», он не сомневался, что узнает, все они смертники, он понял это сразу, как попал сюда, любимых детей так не растят. «Зато из всех его сыновей будут помнить только меня», улыбнулся, вытащил папку из стопки бумаг. Еще нужно переодеться, в кафтане неудобно ползать по шахтам, спортивный наряд подойдет, занятие по фехтованию, это объяснит и киаты.

— Прогуляюсь в зал фехтования, пока свободное время есть, — это уже Тарману, преданный дурак, остался ждать его, не сбежал с остальными собирать слухи. Тарман встал, поправил киат на поясе. – Нет, Тарман, сегодня мне не нужен партнер, я хочу немного побыть один, я злился на Лаета, как мы все, это непозволительно, теперь он – мой повелитель. Мне надо смириться с этим, сбросить ярость.

Он действительно пошел в зал фехтования, это было по дороге, лишь когда наступила полная тишина, такая бывает в огромном дворце в середине дня, случайная тишина, он ее называл, резко свернул в сторону, в служебный проход. Никто не видел, как он отодвинул шкаф, еще вечером он сам поставил его туда, оправданный риск, как нырнул в темную дырку, дверцу он тоже снял заранее.

Ползти по узким проходам пришлось на коленях, мешали высокие сапоги, они цеплялись за все выступы и камни, еще мешали киаты. Конечно, он обернул их своим шарфом, но каждый раз, когда они громко стукались о камни, он останавливался и прислушивался, не идет ли кто, не заметили ли его. Пока удача была на его стороне. Остановился, тут было вроде небольшой площадки, отсюда проходы расходились в разные стороны, сверился с планом, мятая бумажка зажата в руке. Тут было темно, это ему не мешало, он видел в темноте не хуже отца. Выбрал правильный проход, не торопился заходить туда, впереди была охрана, эндо охраняла личная стража повелителя, безумные духи, они наверняка услышат его. «Пять-семь минут, не больше, жаль, не смог проверить заранее», нажал на кнопку пульта, взрывное устройство сработало, глухой толчок, пыль с потолка посыпалась на него, он фыркнул довольный, теперь им будет чем заняться. Маленький взрыв в саду, ну не будет у эндо этого старинного фонтана. Быстро, как только мог, пополз по нужному проходу, останавливался на секунду, чтобы свериться с планом, и быстро лез дальше. «Если ты все рассчитал правильно, сейчас ты над гостиной Анту», опять усмехнулся, он всегда считал правильно, еще один незаметный талант.

Отодвинул дверцу, спрыгнул вниз, приземлился на все четыре лапы, быстро вскочил, принимая достойный облик. Замер на месте, Анту был здесь. Лежал на диване в трусах и грязной майке, рассматривал потолок.

 — Я пришел убить тебя, — заготовленная фраза, Рахус напрягся, эндо не обратил на него внимания, даже не повернул головы. Как-то это было неправильно, пауза затягивалась.

 — Убивай, — тихий безжизненный голос, полное безразличие, Рахус навис над диваном, уставился на свою жертву. Немытые длинные волосы спутались, явный запах пота, кажется, эндо сегодня не мылся. Анту зевнул. – Не зависай только, потолок загораживаешь. Я тебя где-то видел. Тебя как зовут?

 — Рахус, я один из сыновей повелителя, твой брат, — Рахус обиделся, только вчера на казне они сидели рядом, он прямо за Анту, а тот не помнит его. Протянул ему один из киатов. – Держи и сражайся, ты не умрешь как раб.

— Иди к черту со своими красивыми фразами, -Анту слабо улыбнулся, что-то мелькнуло в его глазах. –Я не буду с тобой драться, хочешь убить – убивай.

 — Ну встань тогда, — Рахус попятился, кажется, эндо сошел с ума. Анту встал, как-то лениво, похоже, он не понимал, что происходит. Рахус почувствовал позади кресло, свалился в него. Выставил вперед струю киата, высокий парень с слишком длинными волосами, тощие волосатые ноги в тапочках, божественный эндо оказался настоящим слабаком, это пугало. – Держи киат, ты умрешь с оружием в руках, это право любого из нас.

Анту взял оружие, брезгливо бросил его на пол, придурок напротив, кажется, не понимал всю абсурдность ситуации, вот, он лежал, просил смерти, она пришла. Сел обратно на диван, уставился на типа, мускулистый, гад, волосы подстрижены коротко, на военный манер, наверняка, один из любимчиков повелителя, послушный инструмент в его руках. Тогда что он делает здесь? Анту шумно вздохнул, придется разговаривать.

— Слушай, Рахус, ты тянешь резину. Через полчаса принесут обед или стража застукает нас. Тогда у тебя не получится убить меня. Давай уже, действуй как-то. – Рахус отодвинулся вместе с креслом, подальше от психа, Анту вдруг широко улыбнулся. – Вот всегда думал, зря они в кино так, врага надо убивать сразу, без всяких там фраз. Ты зачем вообще начал разговаривать? Удар в сердце, и все, миссия выполнена. Речь толкать лучше над трупом врага, и ему приятнее, уже не наслушается гадостей в свой адрес. – Жестами показал, как действовал бы он. – Если бы я хотел убить тебя, уже бы убил.

— Почему ты напал на отца? И почему он пощадил вас? – Рахус встряхнулся, эндо завораживал его, этот слабый мальчишка один справился с армией Фастума, это знали все. – Ты контролируешь его сознание?

 — Ерунда, — Анту фыркнул, опять улыбнулся, разговор начинал ему нравиться. – Вчера мне показалось, самоубийство – неплохой выход из нашей ситуации. Сегодня мне тоже так кажется, но, понимаешь, Рахус, я – трус, не смог убить себя сам. Тут пришел ты и все встало на свои места.

Рахус тоже улыбнулся, какой же он был дурак, не понял то, что понял отец, если Анту хотел умереть, то казнь –это не наказание. Отец лучше знал эндо, чем они все.

 — Ну я пошел, — встал, прикинул, четыре метра до дыры в потолке, об этом он не подумал, вариантов было всего два, либо он убьет Анту и отец убьет его, либо он погибнет от руки эндо, вполне почетная смерть. Теперь придется соображать, как забраться туда. Огляделся в поисках чего-то полезного, шкаф или стол, присвистнул. Все это время он не смотрел по сторонам, в комнате царил полный разгром, переломанная мебель валялась на полу, рваные тряпки когда-то были дорогим ковром, на двери он заметил следы от когтей. Снова сел в кресло. – Ты с кем-то дрался?

— А-а, нет, — Анту тоже огляделся, с удивлением, он успел забыть, ни фига он тут устроил беспорядок. – Это у меня припадок был. Понимаешь, меня нельзя запирать одного. Я начинаю бушевать, все крушу, пытаюсь выбраться как-то. Потом ничего не помню, просто дикая слабость, часами лежу, не хочу жить, рыдаю. – Пожал плечами, извиняясь, нелепая слабость. – Потом снова припадок. Настоящая психушка, врачи говорили, посттравматический синдром, но они на все так говорят.

— Отец знает? – Рахус спросил и смутился, конечно, знает, домашний арест больше не выглядел мягким наказанием. Вспомнил Лаета на троне, сегодня повелитель зачем-то приказал устроить утреннее приветствие в старом тронном зале, его забросили давным-давно. – А Лаета он заставил сесть на трон. Такой старый трон, в маленьком тронном.

 — С вишневыми шторами? – Анту внезапно проснулся, сжал кулаки, сверкнул глазами. – Вот ведь гад! Я точно грохну его.

— Что не так со шторами? – Рахус поежился, сейчас эндо не казался слабым и беззащитным, такая злость и сила шли от него.

 — Лает видел, как повелитель убил его родителей там. Ему тогда четыре года было. — Анту встряхнулся, отсюда надо срочно выбираться, срочно спасать Лаета, огляделся, если поставить комод на стол, то можно добраться до потолка. – Помоги мне. Сдвинем эту штуку сюда.

— Не буду я тебе помогать, — Рахус схватил Анту за плечи, бросил его на диван. – Ты наказан, и за дело. Ты хотел и хочешь убить отца. Повелитель приказал никому с тобой не разговаривать. Теперь я знаю, что это лучшее наказание для тебя, мучайся тут.

— Ну ты псих, — Анту уставился на него, Рахус опять обиделся, кто тут псих, кто тут крушит антикварную мебель. Анту насмешливо продолжил. – Значит, ты можешь нарушить приказ отца, припереться сюда, разговаривать со мной, пытаться меня убить. А нарушить приказ отца, чтобы помочь мне спасти брата, тебе, видите ли никак.

— Спасти брата? – Это была новая, почти крамольная мысль, Рахус задумался, никто не спасает братьев, они – конкуренты, претенденты на власть и на внимание отца, похоже, у эндо все иначе. Рахус знал, смертный приговор он себе обеспечил, просто уже потому, что залез сюда. Несанкционированное убийство эндо и нарушение прямого приказа не приближаться. Терять уже нечего, и Анту будет рядом, он сможет чуть больше разобраться в загадочных эндо, понять, в чем их сила и власть. – Давай, вставай с той стороны, Анту. Только чур, мы сбегаем вместе, я помогу тебе.

Каким-то чудом, Рахус все время ждал, что их схватят, они прошли по вентиляционным шахтам незамеченными до самого служебного прохода, тут тоже было все спокойно. «Что дальше?», провести Анту в майке и трусах по дворцу нереально, Рахус растерялся, они торчали в темном коридоре уже несколько минут, в любой момент на них могли натолкнуться. Отчаянно рванул на себя дверцу шкафа, вчера он даже не посмотрел, что в нем. Служебная форма уборщиц, темно-серое неприметное платье, гора цветных платков, это им ничем не поможет.

 -Разве?- Анту улыбнулся, однажды он уже переодевался в женщину, на спор, пришел так на вечеринку, флиртовал с хозяином, тогда прокатило, прокатит и сейчас. Начал натягивать платье прямо на майку, черт, коротковато, подол не скрывает волосатых мужских ног. Начал заматывать ноги платками, подложил несколько на живот и на грудь. – Рахус ошарашенно смотрел на него, Анту не удержался, сказал высоким нежным голосом. – Рахус, ты косы заплетать умеешь? Или мне лучше выглядеть как замужняя женщина?

— Полный псих, — Рахус поставил диагноз, с легкой завистью, Анту нашел очевидное решение раньше его. – Следуй за мной метрах в трех. Потом жди в холле у моих покоев, сделай вид, что убираешь. Я зайду к себе, разгоню по делам придворных, потом позову уборщицу, типа надо что-то убрать срочно. Ты должен попасться им на глаза, они приведут тебя ко мне. – «И что дальше?», Анту не видел, как это приведет к Лаету. – Если твое желание умереть пропало, сидишь у меня до вечера. Пока я узнаю, где повелитель держит его. Ночью мы идем его спасать. – Очевидная мысль, он постарался отогнать ее, «если доживем», эндо вряд ли убьют, повелителю они зачем-то нужны, он же нарушил все правила, какие можно нарушить, его судьба решена. – Анту, если ты сунешься к нему сейчас, ты не поможешь Лаету, он просто снова запрет тебя и казнит меня. Ты сбежал, я помогал тебе.

Анту неохотно кивнул, Рахус прав, и это неприятно. У парня рядом, еще один брат, пришлось напомнить себе, не было шансов, он умрет из-за него. Улыбнулся, толкнул Рахуса в плечо, тот вздрогнул, внезапное теплое касание.

 -Признайся, нарушать все правила приятнее, чем мочить братьев?

 Рахус задумался над незнакомым словом, похоже на слэнг, этот брат совсем не похож на других, нормальных принцев. «Убивать», Анту мысленно перевел.

 — Три метра, Анту, — Рахус сдался, об этом можно подумать позже, когда они будут в безопасности. Придирчиво осмотрел маскарадный костюм, девица вышла смазливая и грязная. – Не хочу, чтобы меня видели рядом с такой уродиной.